Павел Якушкин - Прежняя рекрутчина и солдатская жизнь

Приказалъ грозный царь тѣхъ пушкарей казнить.

Не прикажи казнить, прикажи слово вымолвить!
Въ тиши, въ погребу долго свѣчи теплятся,
На бую на вѣтру скоро свѣчи горятъ.

Копилъ то, копилъ король силушку,
Копилъ то онъ, собака, двѣнадцать лѣтъ;
Накопилъ то онъ силушки — смѣта нѣтъ.
Мало, смѣты нѣтъ, сорокъ тысячъ полковъ.
Накопимши онъ силы — на Русь пошелъ;
Онъ на Русь пошелъ, на три города,
На три города, на три стольные:
На первый на городъ на Полоцкій,
На другой то городъ — Велики-Луки,
На третій, на батюшку на Опсковъ градъ.
Онъ и Полоцкій городъ мимоходомъ взялъ,
А Велики-Луки онъ насквозь прошелъ;
Подходитъ онъ подъ батюшку, подъ Опсковъ градъ,
Становился, собака, въ зеленыхъ лугахъ,
Садился онъ, собака, на золотъ стулъ,
Смекалъ то онъ силушку по три дня,
По три дня и по четыре:
Много ли силушка убыла,
А много ли силушки прибыло?
Убыло силушки сорокъ ротъ,
А прибыло силушки сорокъ полковъ.
Тутъ же онъ, собака, возрадуется:
— Охъ, вы гой еси, мои скорые хожатели,
Скорые хожатели и скорые поспѣшатели!
Мечитесь скоро въ зелевые луга,
Въ зеленые луга государевы… [2] Здѣсь долженъ быть пропускъ. Авт.
Бери свово коня Бахмута,
Поѣзжай во батюшку во Опсковъ-градъ:
Во городъ въѣзжай, не спрашивай,
Ко двору подъѣзжай, — не докладывай,
Во палата входи — не бей челомъ;
Клади ярлыки на дубовы столы,
За столами сидитъ воевода царевъ
Карамышевъ, Семенъ Константиновичъ.
— Охъ, ти гой еси воевода царевъ,
Карамышевъ, Семенъ Константиновичъ!
Отдай городъ Опсковъ безъ бою,
Безъ бою и безъ драки великія,
Безъ того угодовія смертнаго!
Я на первомъ часу возьму Опскопъ градъ,
На другіемъ часу стану чнстити,
На третьемъ часу стану столъ становнть,
Стану пить, веселиться, прохладиться,
Князей твоихъ бояръ всѣхъ въ половъ поберу,
Донскихъ казаковъ всѣхъ подъ мечъ преклоню,
Я тебя, воевода, казнить буду! —
Возговоритъ воевода царевъ
Карамышевъ, Семенъ Константиновичъ:
— Блуденъ сынъ король съ королевичемъ,
Съ паномъ гетманомъ Ходкевичемъ,
И съ воинскимъ конемъ Вороновичемъ!
Не отдамъ я тебѣ города безъ боя,
Безъ боя и безъ драки великія,
И безъ того уголовія смертнаго!
Какъ съ вечера солдаты причащалися,
Со полуночи ружья чистили.
По бѣлой зорѣ, какъ куры пропѣли,
Не туча съ тучей соходилася,
Не зоря съ зорей сомыкалася,
Соходилася два войска, два великія,
Бѣлаго царя съ королевскимъ.
Тутъ ѣздитъ разъѣзжаетъ удалой добрый молодецъ,
Еще то ли воевода царевъ,
Карамышевъ, Семенъ Константиновичъ:
Кому у насъ на бою, братцы, божья помощь?
Помогъ богъ воеводѣ Московскому,
Карамышеву, Семену Константиновичу,
Добилъ силу королевскую:
Всѣхъ латничковъ, сиповщичковъ,
Кольчухничковъ, барабанщичковъ;
Насилу король самтретей убѣжалъ.
Бѣгучи онъ, собака, заклинается:
— Не дай, боже, мнѣ въ Руси бывать!
Ни дѣтямъ моихъ и не внучатамъ!
И ни внучатамъ, и ни правнучатахъ!