Штефан Георге - Альгабал (сборник)

Пусть в народе мрут и стонут…Вероятно, единственный наследник рода Авитов на императорском престоле сожалел, что для полного слияния восточных культов с римскими ему не хватает инцестуальной связи. О подобном казусе свидетельствуют биографы Калигулы, испытывавшего симпатии к египетской культуре, что сыграло немаловажную роль в его жизни. Как известно, в античном Египте инцест был обязателен для продолжения царских династий, потому что престол передавался по женской линии. Можно интерпретировать эти строки иначе: характер, как и облик императора, сочетает мужские и женские черты, а его зеркальное «я» – женщина, сирийской культурой называемая «сестрой». Для сирийца мифологическая транссексуальность не была чем-то экстраординарным. Как упоминалось выше, культ Гелиогабала вобрал в себя множество характерных черт и атрибутов моноэтнических религий. Павсаний, писатель и географ II века, в книге «Описание Эллады» (VII, 17, 10–12) называет матерью Аттиса божество-гермафродита по имени Агдистис. Зевс (Илу, верховный бог в общем смысле), заснув, уронил семя на землю, и родилось божество с двойными половыми органами. Боги отсекли ему мужские гениталии, «подарив» Агдистис в качестве супруги Кибеле, в свою очередь, способной изменять пол. От этого специфического брака родился Аттис, мифическая биография которого неоднократно редактировалась. На эллинистическом Востоке его считали фригийским или лидийским возлюбленным самой Кибелы, продолжившим ее итифаллический культ, сочетавший ритуальную кастрацию с оргиазмом. Римские интервенты разделили мифологему на две симметричные части: до кастрации Аттис назывался в мужском роде, после кастрации – в женском (см.: Гай Валерий Катулл, Песни, LXIII). На элементе гермафродизма и андрогинальности в культе Эла-Габала и в жизни римского правителя особый акцент делает Антонен Арто в своей книге «Гелиогабал, или Коронованный анархист».

Прегрешенья мнимы – годы…Герма (herma) – четырехгранный столб, завершенный скульптурной головой, первоначально бога Гермеса (чем и обязан названием), затем других богов (Вакха, Пана, в Риме – чаще всего безымянных фавнов). К римским гермам с лицевой стороны нередко приделывался фалл как символ плодородия. Гермы служили межевыми знаками, указателями на дорогах и т. п. В стихотворении содержится намек на распространенную в Риме художественную практику – украшать гермы портретными изображениями государственных деятелей, философов, писателей и других выдающихся граждан Вечного Города. В императорскую эпоху, приблизительно в I столетии н. э., гермы становятся декоративным украшением в архитектуре сугубо светского назначения. Превращенные Гелиогабалом Антонином в храмы дворцы впервые стали украшать гермами из чисто эстетических соображений.

Строй жриц на рынке проходящ…Вмешательством императоров в семейные дела высокопоставленных граждан Гелиогабал не слишком отличался. Однако известно, что второй женой Гелиогабала была весталка Юлия Аквила Севера. Довольно скоро император развелся с супругой, лишив ее титула Августы (Дион Кассий, Римская история, LXXIX, 9, 3; Геродиан, История императорской власти после Марка, V, 6, 2). О ее дальнейшей судьбе не известно. Именно эту историю, вероятно, использовал Штефан Георге для сюжета своего стихотворения.

Часы себе хочу припомнить эти…Незначительное, но любопытное отступление от параллелей Гелиогабала с Людвигом II Баварским. В отличие от европейского монарха, Гелиогабал пользовался абсолютным правом не вступать в брак или, напротив, жениться и разводиться безо всякого согласования с родителями и сенатом. Элий Лампридий описывает «вершину надругательства» над римскими законами в отношении семьи – брак с рабом Зотиком (X:5). Людвиг же, по настоянию придворных, 22 января 1867 года принимает спонтанное решение о помолвке с Софией Баварской, младшей сестрой австрийской императрицы Елизаветы. Вскоре Людвиг решительно передумал, но, не желая портить жизнь девушке, согласился на условие: свадьба состоится, если София не найдет себе возлюбленного в течение полугода. Далее последовали долгие и обстоятельные приготовления, в том числе санкция Папы Пия IX на кровосмесительный брак. Однако 7 октября 1867 года Людвиг окончательно разрывает помолвку. Это решение весьма отрицательно сказалось на репутации самого Людвига, его родственников, негативно впечатлило баварскую знать и родителей Софии.

Ауспиции.Ауспиции (лат. auspicia, от avis – «птица» и speculare – «наблюдать») – в первичном смысле – гадание авгуров (жрецов под государственной эгидой) по поведению птиц, откуда и происходит этимология, в широком смысле – самоназвание жреческой мантики в дохристианском Риме. Использовался также термин augurium.

Там же.В оригинале вместо «ладанный лес» используется выдуманный Штефаном Георге топоним Тусфери (Tusferi), под которым поэт подразумевал некий лес из благовонных деревьев.

Там же.Штефан Георге по своему усмотрению использует символику цвета, эстетически обыгрывая тему ауспиций. Белоснежные ласточки начинают и закрывают небесную процессию из цветных экзотических птиц и мрачных врановых.

Задаться вопросом, стоит ли катать на языке жемчуг, чтобы лучше ощутить вкус поэзии Георге, и рисковать ли повторением гастрономических опытов императора Гелиогабала – это, несомненно, интереснее, чем работать над периодами и эволюцией произведений германского мастера. Но мы не столь самоуверенны и мудры, чтобы открывать первое, и не столь скучны, чтобы заниматься вторым. Предлагаем читателю локализоваться где-то посередине – между жемчугом и языком.

Альгабал – арабизированная форма агномена Гелиогабал, прозвища мальчика-императора, фигура которого восстает из строк одноименного поэтического цикла Георге. Это имя в столь необычной форме могло бы быть названием изысканных духов или алхимического растворителя, а лучше того и другого сразу, и оно намекает нам на то, что Ближний Восток, откуда был родом римский император, уже арабизирован и душа, родившаяся из вод Оронта и погрузившаяся в воды Тибра{ Оронт – главная река в Сирии, где родился и вырос исторический Гелиогабал Марк Аврелий Антонин. После убийства 11 марта 222 года его тело было сброшено разъяренной чернью в Тибр, по римскому обычаю предусмотренному для расправы над особо отличившимися преступниками.}, явилась нам после своей гибели, наполненная золотой пылью и прозрачным воздухом истекшего с тех пор времени. Впрочем, скорее она явилась не нам (что ей до нас?), а другому «безумному монарху» – баварскому королю Людвигу{ Людвигу II Виттельсбаху (1845–1886 гг.), монарху Баварии как брату Гелиогабала и «осмеянному королю-страдальцу» адресует свой поэтический цикл «Альгабал» Штефан Георге.}, и распорядитель встречи этих двух душ, Штефан Георге, оставил нам расписанный им церемониал – поэтический сборник, который принято считать поворотным и «самым декадентским» в наследии поэта-мистагога.