Людмила Мартьянова - Вдоль по Питерской. Любимые народные песни

Ой мороз, мороз, не морозь меня.
Не морозь меня, моего коня.
Не морозь меня, моего коня.

Эй, ухнем! Эй, ухнем!
Ещё разик, ещё да раз!
Эй, ухнем! Эй, ухнем!
Ещё разик, ещё да раз!
Мы по бережку идём,
Песни солнышку поём.
Ай-да-да ай-да.
Ай-да-да ай-да.
Песни солнышку поём.
Песни солнышку поём.
Эй, ухнем! Эй, ухнем!
Ещё разик, ещё да раз!
Волга-Волга, мать-река,
Широка и глубока.
Ай-да-да ай-да.
Ай-да-да ай-да.
Широка и глубока.
Эй! Эй!
Что нам всего милей?
Волга-Волга, мать-река.
Эй, ухнем! Эй, ухнем!
Ещё разик, ещё да раз.
Эй, ухнем! Эй, ухнем!
Ещё разик, ещё да раз.

Эх, яблочко,
Да куда котишься?
Ко мне в рот попадешь —
Да не воротишься!
Ко мне в рот попадешь —
Да не воротишься!

Эх, яблочко,
Да ананасное!
Не ходи за мной, буржуй,
Да я вся красная!
Не ходи за мной, буржуй,
Да я вся красная!

Эх, яблочко,
Да огородное!
Прижимай кулаков —
Да все народное!
Прижимай кулаков —
Да все народное!

Эх, яблочко,
Да цвета зрелого.
Любила красного,
Любила белого.
Любила красного,
Любила белого.

Эх, яблочко,
Да цвета ясного.
Да ты – за белого,
А я – за красного.
Ты – за белого,
А я – за красного.

Эх, яблочко,
Да и не спелое!
А буржуйское дело
Да прогорелое!
А буржуйское дело
Да прогорелое!

Эх, яблочко,
Да на завалинке!
Да продает офицер
Да стары валенки!
Продает офицер
Да стары валенки!

Эх, яблочко,
Да не докотится.
Буржуйская власть
Да не воротится!
Буржуйская власть
Да не воротится!

Посею лебеду на берегу,
Посею лебеду на берегу,
Мою крупную рассадушку,
Мою крупную, зеленую!

Погорела лебеда без воды,
Погорела лебеда без воды,
Моя крупная рассадушка,
Моя крупная, зеленая!

Пошлю казака по воду,
Пошлю казака по воду.
Ни воды нет, ни казаченьки,
Ни воды нет, ни казаченьки!

Кабы мне, младе, ворона коня,
Кабы мне, младе, ворона коня,
Я бы вольная казачка была,
Я бы вольная, молоденькая!

Скакала, плясала по лугам,
Скакала, плясала по лугам,
По зеленым лес-дубравушкам,
По зеленым лес-дубравушкам.

Со донским с молодым казаком,
Со донским с молодым казаком,
Со удалым добрым молодцем,
Со удалым добрым молодцем!

«Раздушечка, казак молодой,
Раздушечка, казак молодой,
Что не ходишь,
что не жалуешь ко мне,
Что не ходишь,
что не жалуешь ко мне?»

Светит, светит месяц
Далеко, не близко,
То-то, люли, то-то, люли,
То-то, люлюшки мои!
Далеко – не близко,
Высоко – не низко.
Как во поле, поле
Девка просо полет,
Девка просо полет,
Белы руки колет
Жалко мне девицы —
Снял бы рукавицы.
Снял бы рукавицы —
Подарил бы их девице:
Пускай просо полет,
Белых рук не колет.
Зашлю к ней свата —
За себя посватать.
А поп-то не венчает —
За сыночка чает.
А дьякон не служит —
По девице тужит.
А дьячок-то говорит,
Сам за сына норовит.
Пономарик не поет, —
Грусть-тоска его берет.
Поедемте, братцы,
Да в лес по охоту,
Наловимте, братцы,
Разных зверьков много.
Убьемте зверьков, братцы,
Всем-то им по зверю:
Попу-то – куницу,
Дьякону – лисицу,
А дьячку-то бедному —
Белу горностайку,
Пономарю-то горюну —
Хоть серого зайку,
Просвирне-горюше —
Хоть заячьи уши.
Чтоб они не мешали,
С девкой обвенчали.

Вдоль по улице молодчик идет,
Вдоль по широкой удалый идет!
Ой, жги, ой, жги, говори!
Вдоль по широкой удалый идет.
Как на молодце-то смурый кафтан,
Опоясочка-то шелковая,
Рукавички-то барановые,
А сапожки-то сафьяновые.
На нем шапочка-то бархатная,
А околышек черна соболя.
Под полой несет дуду-загулу,
Под другой-то он гусли несет.
Как струна-то загула, загула,
А другая выговаривала:
«Пора б молодцу женитьбу давать,
Холостому время свататься.
Стару бабу за себя б ему взять,
Стару бабу на печи бы держать,
Старой бабе калачи б покупать,
Стару бабу киселем бы кормить,
Молоком бабу подпаивать.
Кабы бабе калача, калача,
Стала б баба горяча, горяча.
Кабы бабе киселя, киселя,
Стала б баба весела, весела.
Кабы бабе молока, молока,
Стала б баба молода, молода.
Кабы бабе сапоги, сапоги,
Пошла б баба в три ноги, в три ноги.
Затянула б тогда песню она,
Тонким, звонким голосочком своим:
«Ты любимая ли песня моя!
Я любила тебя в девках певать…»

Последний час разлуки
С тобой, мой дорогой,
Не вижу, кроме скуки,
Отрады никакой.
Ничто меня не тешит,
Ничто не веселит,
Одно лишь утешенье —
Мил плакать не велит.
Гуляла я в садочке,
В дубраве зеленой,
Искала те следочки,
Где мил гулял со мной.
Садилась под кусточек
На мягкую траву,
Сидели две голубки
На яблоньке в саду.
Одна из них вспорхнула
И скрылась вдалеке.
А я, млада, вздохнула
О миленьком дружке.
Ты где ж, моя отрада,
Сережа-пастушок?
Ходил ко мне от стада
На крутый бережок,
Играл он, моя радость,
В серебряный рожок,
И сладко целовался
Со мною мой дружок.
Прощай, мой друг Сережа.
И вспомни обо мне
В последний час разлуки
На дальней стороне!

«Что ты, соловеюшко,
Корму не клюешь,
Вешаешь головушку,
Песен не поешь?»
«Пелося соловьюшку
В рощице весной…
Вешаю головушку,
В клетке золотой!
На зеленой веточке
Весело я жил…
В золотой же клеточке
Буду век уныл!..
Зеленой-то веточке
К песням приучать;
В золотой же клеточке
Соловью молчать.
Зеленая веточка
Сердце веселит;
Золотая клеточка
Умереть велит!..
Подружка на веточке
Тужит обо мне, —
Стонут милы деточки,
До пенья ли мне?»
«Отперто окошечко
К родине твоей, —
Будь счастлив, мой крошечка,
Улетай скорей!»

Гляжу, как безумный, на черную шаль,
И хладную душу терзает печаль.

Когда легковерен и молод я был,
Младую гречанку я страстно любил;

Прелестная дева ласкала меня,
Но скоро я дожил до черного дня.

Однажды я созвал веселых гостей;
Ко мне постучался презренный еврей;

С тобою пируют (шепнул он) друзья;
Тебе ж изменила гречанка твоя».

Я дал ему злата и проклял его,
И верного позвал раба моего.

Мы вышли; я мчался
на быстром коне;
И кроткая жалость молчала во мне.

Едва я завидел гречанки порог,
Глаза потемнели, я весь изнемог…

В покой отдаленный вхожу я один…
Неверную деву лобзал армянин.