Виктор Авин - Избранное. Том 3: Миграция Души, 1982–2012

Когда Ваш пылесос, убираясь в шикарной,
но вашей квартире
Примет за мусор побеги цветка
(так прекрасно стремленье его из горшочка)
Mashin не объедет ни стебля,
старанием помощи вам захлебнется
Так будет всегда в отношениях
между компьютером и человеком
Так было всегда между нашей природой
и его гомо саписенс, «лекарем»
Не надо стараться убраться в лесу
до посадки его в том порядке
Который ему насаждают понятия наши
о досках для шашек, ходить колумбарием
Нельзя даже в наших гербариях —
счастьи, любви и душе и Союзе Писателей
Вокруг пылесос выключайте
и щеткой для чистки зубов ковыряйте в заборах
Тогда на Луне и Венере и Марсе
мы высосем золота залежи, образов горы…

Утро сдало экзамен по Цвету опять на пять
Неделю — по хмурости и оттенкам, дождю (местами)
У этой Натурщицы нет предков, мамы,
она не с нами
Просто приходит и Бог начинает ее рисовать
У этой Натурщицы каждое утро не подиум, поле
Небо и Город, не натюрморты, больше — портреты
А люди смешные не понимают что хоть и на воле
Но тоже натурщики и не по сезону, уже одеты
По минному полю летят как пудели, а Утру
страшно
Ну как наступят на детонатор съев много каши
И Утра не будет больше, снег или тьма в июне
И Утро смотрит наверх на Художника…
Он просто рисует…

…он в любое время года гениален —
в этом суть…
ты скажи, скажи, Серега,
так откуда эта грусть?
На венчальной, новогодней,
ели помнишь ты шары?
Ты скажи, скажи, Серега, дождик вешал? На пары
заводил лебяжьи воды тихим вечером, ловил
первый лист опавший с клена натирая сапоги
черноземом, черноземом, голенища до колен
ты скажи, скажи, Серега, ты бы сдался
в этот плен?
В плен в твоей деревне стылой,
в плен порядку немчуры?
Ты скажи, скажи, Серега, партизанил бы и ты?
Пушку, нет сорокопятку, многоствольную Катюшу
помогал тащить и Пушкин колесея до Твери?
Гоголь был бы комиссаром, Достоевский —
подрывник?
Ты скажи, скажи, на нарах
спал с Цветаевой — сестрой?
Ты б не сник под вой снарядов:
«Мэри, Мэри, покричи!»
а Ахматова бы Блока дотащила на постой
в медсанбат среди окопов, вшей…
аптеки, фонари
где ты, где ты, мой Есенин, на коне,
вихор твой лих?
— В развороченный живот он улыбнулся б
и затих
Потому что с Пастернаком он бежал на высоту
не за орденом — за блатом, за березками, за пух
тополиный он погиб бы. И «За Родину, Ура!»
…Отвезли его бы в Липки. Хоронили до утра.

Настроение — ноль, 999 тысячных
До миллиона осталась одна улыбка
Подари мне ее и станет совсем не зыбко
На губах моих, из молний, завязанных в узел
По углам наверх твое «да» за миг добудет
И дернет за шнурочек моих мыслей быстрых
И ресницы захлопают в ладошки, спичками
Зажгут синички твои огни в глазницах
Надбровные дуги зашевелят океаном, рябью
Дум, перебегающих из слуг в ребячество
И забурлит в стакане воды дежурной
да не остынет —
Миллионный посетитель в номере «шесть»
восстанет
В палатах Отеля со знаком качества
С видом на стальное Балтийское море…
Плыви — с обратной стороны у улыбки — воля.

Наукой изучать бы таких людей
Тех кто умеет играть в хоккей
Их даже зрители не догоняют
Не успевают следить за шайбой
Обидно тем, кто летит на лыжах
Зависать не в балете а по прямой
На скорости сто
(бывало и я, но сейчас неважно)
Пристыжен помойкой, незнаньем, шваброй
Страдал, любил и считал ходы? —
Все смогут роботы, не короли
И ощутить и даже созлиться
Только одно они никогда не смогут
Играть в хоккей…Терпи, так надо
Не «ты-на-ты»
А «пять на много», «Россия-Канада»
И не вертеть на брусьях — проще простого
Задачка для роботов — равновесье держи…
И сбацай в рифму, срисуй цветы —
Все это наше подделает робот
А примитивно (для кого-то может)
Такое робот сделать не сможет —
Играй в хоккей и лети командой
Контактно, в бортик и миллиарды
Команд за доли миллисекунды
Отдавать от мозга по рукам и ногам
Возвращать обратно от ног к ушам
Услышать «пас» или «хрясь» ключица
Понять партнера экстрасенсорно
А им ничто почти не зазорно —
Может быть даже робот-волчица
Родить однажды человека сможет
А может стать и полегче воздуха
Пластичней огня и приемы самбо
(пардон, Владимирыч) совсем разучит
Ферма теореме — Эйнштейном вспучит…
Материалы придумают, программы тоже
Но играть в хоккей, друзья без кожи
Роботы, мать вашу, вы никогда не сможете!
Бог удивляется на небе: «гоже» и тычет нам —
Вот доказательство, пипец породы!
Шайба в воротах — венец природе
Клюшка есть скиптр, коньки есть сабли!
Но чур нас, завидно!.. хоккеисты? — Тупые
Весь спорт воняет…вот такие грабли…
Нам так приятно заламывать ручки
«Ах оставьте!» «мы эстеты, лучше!»
Нет ребяты, хоккеисты круче
Роботы не смогут на таком «пианино»
Механические!? — На колени! Сапиенс!
Такой хоккей нам и нужен…Мимо! Лети, обводка!
Меняй направление, темп, уловка
Пас, дриблинг, мысли, считай варианты:
Об бортик «бэнц» и быстрее Фишера,
И даже ветер намного тише на…
И будь там пораньше чем шайба штанги
Кистевым, с размаху, и с лету — бей!
Гол! Шайба! Вой! (Судью на мыло!)
А ты в партере, лежи и не блей.

После того как ты едва уснула
Он позавтракал и написал два слова
Вышел из себя и испарился —
Жарко было и камин топился
И ты проснулась, подошла, в шкафу
В деловой костюм переоделась
Влажно стало, между трав роса
На елку села, небосвод проткнула
И вылезла на гладь — с поземкой лед
И в душе своей — камин так растопила
Что вдруг разделся весь мужской народ
Падали так долго, так красиво
Они за ней, а на часы — она
Чтобы погрузиться в пол второго
И он поужинал и написал два слова
И остался уходя в тебя.

Ворвалась, постирала и связала
Память, руки-ноги, и ушла
Распутался и скинул одеяло
Бегу за ней — отдай что не вчера
Было не со мной а то не помню!
Кричу, бегу за ней из комнат в комнаты
По кругу на пружине, я в часах…
Проснулся. На полу лежит будильник
Разобран. Все торчит. Так в первый раз
Понял я куда уходит время —
Муза забирает с собой в вас
На полке ее тихо-тихо тикайте
Пока завод ее не кончится, сейчас
Вяжет в три дороги джемпер «либерти»
Нашему, совместному: «Рассказ».