Константин Бальмонт - Том 3. Стихотворения

Жених идет, Жених грядет,
Невесту отыскал,
Его дворец – небесный свод,
Его ковер – зеркальность вод,
А башня – глыбы скал.

Жених пришел, Невесту взял,
Приданое – Земля,
Его же знак есть цветик ал,
Замкнут в начале всех начал,
В движеньи Корабля.

Пришел Жених, пришел Жених,
Невеста хороша,
Века и дни делили их,
Теперь поем мы брачный стих,
Венчается – Душа.

У тебя венец златой,
У тебя в глазах – лазурь.
Над глубокою водой
Ты дышал рожденьем бурь.

У тебя венец златой,
Очи – светлый изумруд.
В сердце – пламень молодой,
В мыслях – горлицы поют.

Нашей Утренней Звездой,
Нашим Солнцем ты рожден.
У тебя венец златой,
А в очах – мудреный сон.

К нам Вечернею Звездой,
К нам Луною ты введен.
У тебя венец златой,
Вкруг тебя не молкнет звон.

Светлый лук возьми – и стой,
Сердце каждого – как лань.
Ты стрелою золотой,
Ты стрелой певучей – рань.

Будь нам Утренней Звездой,
Солнцем жги, и Солнцем встань.
Всем нам нужен ткач златой,
Чтоб соткать златую ткань.

У тебя венец златой,
У тебя в очах – намек.
Над Землей и над Водой
Ты поставил свой станок.

Невеликая обида,
Если кто меня не хвалит,
У меня зато есть гусли,
И в душе поет смычок.
Эти гусли – от Давида,
И уж раз ладья отчалит,
Сам не ведаю, вернусь ли,
Бог уводит мой челнок.

Звонки в сердце голубином
Зовы горлиц, их журчанье,
Стройно ангельское пенье,
Я уверовал в себя.
Дух владеет Божьим сыном,
В каждом цветике – вещанье.
А меня несет теченье
Там, где вёсны ждут, любя.

Так и ждут и не проходят,
От Апреля и до Мая,
Чуть посмотрятся в Июне,
И опять глядят в Апрель.
И цветочно звоны бродят,
Перекличка голубая,
Словно в птице Гамаюне
Разыгралася свирель.

Разблажились и гуторят,
Словно море Морю вторят,
Разыгравшиеся гусли,
От цветка к цветочку вздох.
И не ссорятся, не вздорят,
Лишь в любви любовью спорят,
Я уплыл в напеве, – вернусь ли,
Это ведает лишь Бог.

Бледный вымолвил брат:
«Ты чему больно рад?»
Я сказал: «А тому,
Что теперь все пойму».

Бледный вымолвил мне:
«Цвет лишь цвет по весне».
Я ответил: «Весна
Мне навек суждена».

Бледный вымолвил брат:
«А зима? А закат?»
Понял я: «Братик мой,
Ты закат мой с зимой».

Ты был я, отошел,
В Божий круг я вошел.
И на Божьем кругу
Все могу, все могу.

По-над прудом – прудом сад, вешний сад.
Белым кругом схвачен взгляд, все скользят.

По-за лесом темный лес, шепчет лес.
Здесь воскресла песнь чудесна. Он воскрес.

Под Луной – Луною луг, свежий луг.
Все – со мною, все – за мной, в быстрый круг.

По-над прудом – прудом тем, там темно,
Да по водам хороводы тешат дно.

Так уж гибки эти рыбки, все плывут.
Здесь проблещут, там сияют, тут зовут.

По-над садом – садом Ночь, ширь Небес.
Мир зовет к святым забавам. Он воскрес.

Братья, Сестры, порадейте во зеленыим саду,
Каждый с сердцем, в каждом сердце разожжем одну звезду.

В быстрой смене, мы – снежинки, пляшем, вихря не видать,
А снежинки, зримо взору, восхваляют благодать.

В ожерельи, мы – как пчелы, мы как звезды, как цветы,
Мы, как птицы, научились этим снам – у высоты.

Братья, Сестры, вы умейте благодатью повладеть,
Если золото остынет, будет тягостная медь.

Братья, золото храните, и чтоб каждая сестра
Ни дыханьем не затмила жемчугов и серебра.

Вы коренья золотые не топчите по земле,
Вы серебряные ветки чуть качайте в нежной мгле.

И в воздушные листочки перебросьте вы огни,
Чтоб, горя, да не сгорая, не осыпались они.

И в глазах своих лелейте поцелуйные слова,
Чтобы вечным изумрудом расстилалась нам трава.

Светись, светись, Иерусалим,
Светись, свешен, новый,
Мы обвенчали души с Ним,
Вошли в тайник Основы.

Ликуй и веселись, Сион,
Ликуй, ликуй, Сионе,
Мы верный поняли закон,
Мы в празднике и в звоне.

Светись, светись, моя сестра,
Светись, мой братик милый,
Мы были мертвыми вчера,
Мы вышли из могилы.

Да воспоем как сонмы лир,
Да возгремим как тучи,
Светись, светись, воскресший мир,
Воспой – кто стал певучий.

Радуйся – Сладим-Река, Сладим-Река течет,
Радуйся – в Сладим-Реке, в Сладим-Реке есть мед,
Радуйся – к Сладим-Реке, к Сладим-Реке прильнем,
Радуйся – с Сладим-Рекой мы в Рай, мы в Рай войдем,
Радуйся – Сладим-Река поит и кормит всех,
Радуйся – Сладим-Река смывает всякий грех,
Радуйся – в Сладим-Реке вещанье для души,
Радуйся – к Сладим-Реке, к Сладим-Реке спеши,
Радуйся – Сладим-Река, Сладим-Река есть Рай,
Радуйся – в Сладим-Реке, Сладим-Реку вбирай,
Радуйся – Сладим-Река, Сладим-Река есть мед,
Радуйся – Сладим-Река, Сладим-Река зовет.

Все окна в нашем тереме огнем озарены,
Цветы на каждом дереве с лучом обручены,
Отметили все двери мы, поставив тайный знак,
Теперь, что будет в тереме – да будет это так.
Из кладезя глубокого вода принесена,
В той горнице, где горлицы, святая тишина,
Где голуби – как проруби, там чудится жерло,
И страшно так, и сладко так – что сказано, пришло.
Что сказано для разума, да будет наяву,
Дремотное – развязано, и дождь сечет траву.
Листы к листам, уста к устам, и тело к телу льнет,
И луч из вод туман зовет, как тучу, в Небосвод.
А там готова молния, и льются, за огнем,
Из облак ведра полные в надземный водоем.
Журчит в высоком тереме вспененный водомет.
Ужели в самом деле мы не вкусим сладкий мед?
Раз в ульях есть обилие, мы их освободим.
Раскрой, душа, воскрылия! Теки, Река-Сладим!

Взбранный Воевода наш сияет высоко,
Взбранный Воевода наш нисходит глубоко.
Светлым хороводом мы везде за ним спешим,
Светлым хороводом мы радение свершим.
Взбранный Воевода наш простор объемлет весь,
Взбранный Воевода наш в кругу сияет здесь.
Белым хороводом мы как звезды за Луной,
Белым хороводом мы горим во тьме ночной.
Взбранный Воевода наш растит для нас цветы,
Взбранный Воевода наш возжаждал красоты.
Вольным хороводом мы все посолонь идем,
Вольным хороводом мы венок ему плетем.