Николай Векшин - Трансцендентная сингулярность души (сборник)

И, чувствуя всем телом сердца пульс,
Дышать свободно и вольготно жить,
И среди всех раздумий и безумств
Самим собой – котом беспечным – быть.

Он был распят? Могу поверить в это.
Ведь римляне казнили на крестах
Воров, убийц, мятежников, поэтов,
Всех неугодных всяческим властям…

Ученики сбежали? Тоже верю.
Предатели всегда, из века в век,
Держались сильного, бросаясь сразу в двери,
Коль обессилел этот человек.

Его не спас никто? Не удивляюсь.
Умыли руки и Пилат, и Бог.
Все фарисеи радостно смеялись.
Христос им оппонировать не мог.

Он был проткнут копьём? Ну да, пожалуй.
Легионер – воинственный подлец
(Хотя подлец не самый-самый).
Удар копья – мучениям конец.

Был в склеп поло́жен? Трудно с этим спорить.
Родня должна преступника обмыть,
Попричитать, поплакать. Чтобы вскоре
Его в могилу чёрную зарыть.

Когда открыли склеп, то изумились:
Там трупа нет! Куда же он исчез?
Тогда они со страху помолились
И порешили: знать, Христос воскрес!

Воскрес? Из мёртвых? Дудки! Нет, не верю.
Он в коме был. Очнулся и ушёл.
И задрожали трусы и злодеи.
Он вынес им суровый приговор.

Теперь на Пасху в храмах люд толпится,
Молясь, целуясь, радуясь, крестясь…
Но если б он вдруг снова появился,
Они б его распяли в сотый раз…

О, виртуальная любовь!
Ты плод компьютерного века.
Как метко бьёшь! Ни в глаз, ни в бровь,
А прямо в сердце человека.

Собой являя идеал,
Ты семена надежды сеешь,
И, игнорируя реал,
Восторгом душу сладко греешь.

Кретин, убогий, гад, больной,
Пошляк, пижон, урод, мерзавец —
Всяк скрыт под клонов пеленой
Или сияет, словно глянец.

Забросив мужа и детей,
Жена алкает приключений
И в паутине соц-сетей
Рогов напилит, без сомнений.

Но флирта весь ажиотаж
И виртуальные гаремы,
Введя на миг в любовный раж,
Дают в итоге лишь проблемы.

И каждый, кто сидит весь день,
Как наркоман, у монитора
И пишет всяческую хрень,
Себе сам – жертва приговора.

В лаборатории я проводил испытанья:
Телепортацию делал различных предметов.
Все матерьяльные вмиг совершались посланья.
Даже компьютер исчез прямо из кабинета.

Грохнул компьютер, разбившись на мусорной свалке,
Что во дворе Института горой возвышалась.
Я туннелировал мышку. Хотя мышку и жалко,
Но ведь для опытов мышка и предназначалась.

Мышка попала не к кошке, а в тёплую норку.
Я ведь не зверь, я в живых эту мышку оставил.
Что бы ещё стуннелировать? Хлебушка корку?
Корку я в мышкину норку прицельно направил.

Снова идея пытливый мой ум осенила:
Телепортировать чувство, хотя оно не матерьяльно.
Чувство любви! Вот загадка и странная сила!
Дай-ка любимой его я сейчас же отправлю!

Сунул башку я в прибор, закрепил электроды,
Тумблером щёлкнул. Бабахнуло. Я торопливо
К женщине той побежал. Обозвала уродом.
«В сердце любовь, а не в мозге», – она объяснила.

Я втюрился однажды в трактористку.
Она пахала грядки под морковь.
Я чиркнул ей короткую записку,
Что на меня обрушилась любовь.

Она моё признанье прочитала,
И трактор взвыл, как бронетранспортёр.
Она его на поле ржи загнала
И бросила. Я – к ней, во весь опор.

Что было дальше? Поле колыхалось.
Мы кувыркались с нею в спелой ржи.
Не смятых мест на поле не осталось.
Товарищ! Над влюблёнными не ржи!

Теперь я сам пашу, почти как трактор.
Она – рожает. Брошена морковь.
И трактористка дюже уважает,
Что в борозде не сплю, когда любовь…

Любовь приходит к тем, кто её ждёт.
К тем, кто не ждёт, любовь приходит тоже.
И каждый ходит со счастливой рожей,
И думает, что счастье обретёт.

Любовь приходит вопреки всему:
Рассудку, опыту, условиям и планам.
Любовь всегда считает себя главной
И не даёт поблажки никому.

Любовь приходит как избыток чувств,
Как буйство, как цунами, как стихия.
И бесполезны доводы сухие,
Что осложненья будут от безумств.

Любовь приходит мощно и легко.
Она и окрылит, и растревожит,
И вгонит в грусть, и обнадёжит…
Не пощадит, злодейка, никого.

Любовь приходит, но не навсегда.
Со временем все чувства угасают.
Любовь уходит. Раны заживают.
Рубцы же остаются навсегда…

Я не верю словам, ведь правдивы они слишком редко.
Я не верю делам, так как их результаты смешны.
Я не верю стихам – словоблудным неврозам из сердца.
Я не верю глазам – искривленным зерца́лам души.

Я не верю губам, ибо ложь подслащают улыбкой.
Я не верю ушам, когда мне на них валят лапшу.
Я не верю умам. Заключения их слишком зыбки.
Я не верю богам. Все религии приторно врут.

Нигилизм – мой оплот. Но во что же я всё-таки верю?
Ведь без веры надёжной по жизни я просто б пропал.
Мой секрет очень прост: шуткой я что угодно проверю.
Только смех мне всегда оголённую суть открывал.

– обосо ушип ихитс я
дёрепан модаз
– течохаз хи ьтилсымсо отк
тёмйоп огеч гиф

ьлетатич, йакинв кортс уджем
аволс йавишевзв
– летяд как йокшаб ичутс ен
аволог тенсерт

– овелан идев залг аварпс
ьтатичорп ьшежомс
олед отэ еотсорп ен
ьтаминоп ромю

ьшеакинв не?ромю тут мёч в
ьсинбылу отсорп
яаншемс ясв килок од ьдев
ьнзиж – акутш атэ

Я открою тебе маленький секрет:
Без тебя не мил мне даже белый свет.
Но любить друг друга будет нам нельзя.
Не враги мы, но теперь и не друзья.

Ослеплён я был волшебной красотой.
Но обманчив оказался образ твой.
Мне во всем важна лишь истина и суть,
А тебе – лишь покорить кого-нибудь.

Ты прекрасна, словно ангел во плоти.
Мне такую в жизни больше не найти.
Никого нигде не буду я искать,
Не охота вновь на грабли наступать.

Я позволю себе дать тебе совет:
Не играй в любовь, коль в сердце её нет.
Обмануть другого можно, не любя.
Но в итоге ты обманешь и себя.

Я открою тебе маленький секрет:
Для тебя – меня на свете больше нет…
Как вода в песок любовь моя ушла.
Слишком часто ты, любимая, лгала.