Валерий Кириогло - Отечеству, друзьям и Богу (сборник стихов)

К нему на песню ворон залетел,

И как колдун, весь в чёрном одеянии,

Зловещим басом громко прогремел:

«Кому нужны твои любовные рыдания,

Что корчишь виртуоза ты, дружок?

Твоя подруга только смотрит с замиранием,

Словно голодная на сдобный пирожок.

Держу пари на глаз с тобою, друже,

Твой голос чуть похуже моего.

Блаженствует Свинья под нами в луже,

Она рассудит нас достойнее всего».

Ответ был у свиньи на диво ясен.

Она сказала: «Как ни говори,

Вы убедились, голос ворона прекрасен,

А соловей мешает спать лишь до зари».

И в наши дни чего греха таить,

Невежду сами выбираем суд вершить,

А он, не видя дальше лужи,

Радёхонек, что делу служит.

Залетела чёрной птицей

Ночь. Окутала больницу,

Всюду лезла и некстати

Села на моей кровати.

Мысли темные, как ночь,

Как могу, гоню я прочь.

Не уходят они вон,

Не пускает больных стон.

Тело так несовершенно,

Бито жизнью современной.

Тают люди как свеча,

А им жизнь бы величать.

Очень страшно видеть это:

Сколько боли на планете.

Но горит в душе, как прежде,

Драгоценный дар – НАДЕЖДА.

Наша жизнь сложнее век от века,

Изощряясь, дьявол множит грех.

Гордость беспредельна в человеке,

Ей цена, конечно же, – успех.

Губят человека эти нравы,

Не приносят радость и уют.

К птицам присмотрись:

Не ради славы —

Ради жизни на земле поют.

Только люди могут так легко

Звёздною болезнью заболеть.

Свет нести, а быть так далеко,

Что не в силах никого согреть.

Как монисто, в воде отражаясь,

Журавли пролетают, прощаясь.

Клен, качаясь, как пьяница горький,

Машет вслед им тоскливо с пригорка

Ветер листья по кругу швыряет,

У увядшей травы отбирает.

Не назвать уж невестой берёзу,

Её вид вызывает лишь слёзы.

На мгновение станет тоскливо,

И ко мне уже тянется осень.

В волосах вырываю ревниво

Серебристую тонкую проседь.

В пыли горела как огонь

Роза, вдохновлявшая народы,

Но шагавший по дороге конь

Растоптал величие природы.

Лепестки, как кровь, среди дороги,

Всю нелепость показать хотят:

Бросили шедевр Творца под ноги,

А могли бы этим обладать.

Как она могла украсить вечер,

Сладостный свой запах источать.

А теперь вот – брошена на ветер

Свой короткий век в пыли кончать.

Ох! Как тяжело нам в мире этом

Как сорняк безбожие взошло,

Душит тех, кто служит людям светом,

И растит, кто сеет тьму и зло.

Лес стоит румян, как девица,

Осень вновь взошла на трон,

Всё пройдёт, всё перемелется —

Жизненный таков закон.

Упадёт на тьму власть света,

Облегченье сменит стон —

Всё проходит в мире этом,

Сказал мудрый Соломон

Не пойму, что машут мне в ответ,

Розы, на вопрос мой отвечая.

Совесть, сердце, дух, душа – квартет

Невпопад гимн жизни воспевает.

Смотришь, совесть взмыла высоко

И лишь дух ей потихоньку вторит.

А душе и сердцу нелегко,

Не поёт квартет, а только спорит.

И в душе опять покоя нет,

И напрасно дух с ней ищет мира,

Видимо и создан был квартет,

Чтобы ля-минор воспеть в сатире.

Если миру в поиске не жить,

Творчеству, в покое не рождаться,

И квартету фальшь не полюбить,

Если в компромиссе растворяться.

Изменяюсь – это значит жив,

И не стоит на судьбу мне злиться,

Радуюсь, что мой квартет правдив,

Знать он в вечности сыграть стремиться.

Слова в узор стиха соткутся,

Я выбираю их из снов,

Однако стоит мне проснуться,

Как обрывается нить слов.

Они исчезнут, словно звёзды,

В объятьях красочного дня,

Оставив в памяти борозды

От ввысь летящего коня.

Припомню слово – нет размера,

Размер поправлю – уж не то.

Глядишь – и нет стиха, потерян,

Не привлекает красотой.

А как хотелось краски эти,

Просящиеся к нам из снов,

В словах разбрызгать по планете,

Умножив на земле любовь.

Я на поляне средь густого леса,

Душистую траву примял спиной.

Ромашка в этом царстве, как принцесса

С укором мне качала головой.

Смотрю, любуясь, в небо голубое,

Прекрасное. Как тихий сладкий сон

Лицо ласкает солнце золотое.

Во всём живёт Божественный закон.

Вот вьются в танце голубь и голубка,

То разлетаясь, то сближаясь вновь.

С земле им машет неясно незабудка,

Приветствуя их верную любовь.

О люди! Почему мы так жестоки?

Для нас чужая жизнь, как грош на кон.

Всё время ищем мудрости истоки,

И не блюдём хранящий нас закон.

Ромашка белая притягивает ближе,

Краснеет, как влюбленный, мак пред ней

Благодарю тебя, Господь, что вижу

Неповторимую красу любви твоей.

Люблю я хлеба свежее дыханье,

Ловлю лесов бодрящий аромат,

Благодарю тебя, Господь, за обоняние,

И осязанию, Творец, я также рад.

Бежит ручей и как дитя смеётся,

И шепчет тополь, словно старый друг,

И пенье жаворонка в сердце отзовётся,

Благодарю тебя, Господь, что я не глух.

Спасибо, что хожу, пишу, читаю,

И за надежду в самый трудный час,

И радость от того, что прославляю

Спасителя страдавшего за нас.

Звезда останется звездою,

Как ты её не называй.

Сверкает голубизною,

Как на неё ни взирай.

Её ночная тьма не скроет,

Напрасны тёмных туч старания:

Они народу вновь откроют

Звезды прекрасное сияние.

Наступит день – её не станет,

Года звезду, как всё, разрушат,

И всё же свет не перестанет

Ласкать голубизною душу.

Не пропахал я пол-Европы по-пластунски,

Не поднимал в атаку раненых солдат;

И в танке не горел в боях под Курском,

Не защищал, как дед мой, Сталинград.

Я за победу не представлен был к награде

И свой автограф не впечатал я в Рейхстаг,

И в сорок пятом, не участвовал в параде,

Равняясь на героев и чеканя шаг.

Пускай мне не познать всей радости Победы,

Не голодал, не мёрз, войной не опалён,

Но не было бы тех, кто это всё изведал,

Быть может, никогда я не был бы рождён.

Быть может, никогда я б не увидел небо,

Пушистый белый снег и тополиный пух,

И запахи весны, и вкус святого хлеба,

И пенье соловья, ласкающее слух.

Тюльпаны, словно кровь погибших за победу.

И расцветает вновь персидская сирень,

И пусть я той войны на деле не изведал,

Я поздравляю всех в Победный майский день!

У входа в тоннель-переход

Старик на подстилке сидел.