Василий Жуковский - Стихотворения и баллады

(См. также: «Евгений Онегин», гл. 5, строфа X; эпиграфы к гл. 5 и к повести «Метель».)

Отрывок «Раз в крещенский вечерок…» положен на музыку А. Е. Варламовым.

Крещенский вечерок. – Имеется в виду религиозный праздник Крещенья.

За ворота башмачок, сняв с ноги, бросали; снег пололи; под окном слушали; кормили счетным курицу зерном; ярый воск топили… – Жуковский описывает разнообразные виды новогодних гаданий о суженом (женихе); счетное зерно – отборное зерно; ярый воск – белый и чистый воск.

Песенки подблюдны . – После совершения обряда, описанного в предшествующих стихах Жуковского, вынимали перстень золотой или серьги изумрудны и к их владельцам относили соответствующие слова песни; песни, сопровождавшие это гаданье, назывались подблюдными.

Спасов лик – икона, на которой изображен Иисус Христос (Спаситель).

Перевод баллады Ф. Шиллера «Die Kraniche des Ibykus» («Журавли Ивика»). В основу баллады положена легенда, согласно которой странствующий древнегреческий певец Ивик (VI в. до н. э., родился в Региуме, в Южной Италии, много путешествовал по Италии и Сицилии и наконец поселился на острове Самос, при дворе Поликрата Самосского) был убит разбойниками по дороге на общегреческий праздник-состязание. До Жуковского этой легендой воспользовался Сумароков («Разбойник и пиит»). Шиллеру сюжет баллады предложил Гёте, который также намеревался его разработать, но не осуществил замысла.

То Ивиковы журавли!.. – По преданию, убийство Ивика раскрылось благодаря появлению свидетелей-журавлей. Для легенды, которая дошла до нас в позднейшем изложении, характерна идея неотвратимого возмездия. Шиллер ввел новый мотив – убийца невольно выдает себя под впечатлением искусства, глубоко воздействующего на человеческую душу (он смотрит в театре «Эвмениды» Эсхила; в балладе Жуковского описан хор Эринний из этой трагедии – см. Словарь). Преступник у Шиллера не потрясен трагедией, но она напомнила ему о злодеянии. Немецкий поэт полагал, что впечатление властвует над убийцей – «грубым животным». Поэтому, увидев журавлей, которых еще никто не видит (злодей сидит наверху, пояснял Шиллер, среди простого народа), своим восклицанием он обнаруживает себя. Жуковский устранил важную для Шиллера психологическую мотивировку, но зато усилил мотив мощного воздействия искусства на душу человека. У Шиллера убийца разоблачает себя при виде журавлей, тогда как у Жуковского – услышав приближение птиц.

Перевод баллады английского романтика Роберта Саути (1774–1843) «The old woman of Berkeley. A Ballad, shewing how an old woman rode double and who rode before she» («Старуха из Беркли. Баллада, показывающая, как одна старуха ехала верхом вдвоем и кто ехал перед ней»). Сюжет баллады восходит к английским средневековым хроникам, в которых излагаются «легенды о грешниках и ведьмах, завещающих вымолить себе прощение грехов молебнами о душе».

Сначала поэт представил балладу в московскую цензуру. О последствиях он сообщил А. И. Тургеневу: «Балладу Старушка в Москве не пропустили; постарайся, чтобы того же не сделалось в Петербурге». Однако и петербургская цензура была настороже. Когда в середине 1820-х годов Жуковский сделал новую попытку напечатать балладу под названием «Ведьма», она была опять запрещена. Цензор вынес следующий вердикт: «Баллада „Старушка“, ныне явившаяся „Ведьмой“, надлежит вся запрещению, как пьеса, в которой дьявол торжествует над Церковью, над Богом». Не напечатанная в течение долгого времени, баллада, однако, ходила по рукам, и Жуковский читал ее в салонах и даже во дворце. Об одном из таких чтений он шутливо оповещал:

Но однажды шутка Жуковского стала явью: по дошедшим до нас воспоминаниям, во время чтения во дворце впечатлительной слушательнице сделалось дурно. Этот эпизод отражен в «Комедии против комедии» писателя М. Н. Загоскина: «В половине чтения сделалось многим дурно, и под конец одна дама упала в обморок».

Баллада была напечатана только после переделки ее Жуковским, которому по требованию цензуры пришлось «вывести сатану из храма и ослабить его могущество».

Любопытно, что о переводе и цензурных мытарствах Жуковского узнал автор Р. Саути, которому рассказал об этом А. И. Тургенев. Сюжет баллады сходен с сюжетом повести Н. В. Гоголя «Вий», что объясняется общностью средневековых мотивов о грешнице-ведьме, которые Гоголь обработал в духе украинских поверий.

Белинский писал, что Жуковский «превосходно перевел» балладу.

Искупитель – Иисус Христос, который, согласно Писанию, принес себя в жертву, избавив человечество от проклятья (искупив людские грехи); Искупителем он назывался и потому, что, как учит Церковь, прощал грехи и освобождал от душевных мучений.

Власы невест в огне волшебном жгла и кости мертвых похищала – то есть занималась разными видами колдовства, устанавливая связь с дьяволом.

Лукавый обольститель – дьявол, сатана.

Чтоб из свинца мой крепкий гроб был слит … – Старушка заботится о том, чтобы дьявол после ее смерти не унес ее бренные останки и снова не заставил, согласно религиозным представлениям, служить себе.

До солнечного восхожденья . – Дьявольские силы, по церковным поверьям, действуют в темноте, во мраке.

…пред царскими дверями – то есть перед дверями, открывающими вход в алтарь (возвышение в восточной оконечности церкви).

И он предстал… – то есть сатана. Церковные люди утверждали, что дьявол бессилен перед Богом и отступает при виде икон, храма, креста; у Жуковского дьявол рушит затворы храма, проникает в церковь и выходит победителем; с точки зрения христианской религии, Жуковский написал кощунственное произведение, подрывающее принцип веры во всемогущество Бога.

Оригинальная баллада, написанная по мотивам «Илиады» и других мифов «троянского цикла», но обработанная в духе характерной для античного сознания идеи судьбы, предопределяющей жизненный путь человека, которому, однако, предоставлен выбор – либо долгое бесславное существование, либо краткая, но бурная дорога героя. Ахилл у Жуковского предпочитает героическую стезю. Вероятно, воинская доблесть Ахилла привлекла Жуковского, охваченного патриотическим подъемом в Отечественную войну 1812 года. Поэт снабдил балладу примечаниями, в которых разъяснял смысл баллады и отдельных стихов. Заглавие баллады Жуковский сопроводил словами: «Ахиллу было дано на выбор: или жить долго без славы, или умереть в молодости со славою, – он избрал последнее и полетел к стенам Илиона. Он знал, что конец его скоро последует за смертию Гектора, – и умертвил Гектора, мстя за Патрокла. Сия мысль о близкой смерти следовала за ним повсюду, и в шумный бой, и в уединенный шатер; везде он помнил о ней; наконец, он слышал и пророческий голос коней своих, возвестивший ему погибель».