Генрик Ибсен - Драмы. Стихотворения

Нет времени? Вы мне даете совет!

Сюда! Начинается новая эра!
Преставился разум. Восславим Пера!

Любезнейший…

Солнце для вас засияло.
Пора долгожданной свободы настала.
Явился ваш царь!

Царь?

Вот то-то и есть.

По это уж, право, сверх всяческой меры…

Оставьте вы скромности ложной химеры
В такую минуту!

Спасибо за честь,
Но я погожу, я еще не обвыкся.

Лицо, угадавшее мнение сфинкса?
Сам бывший собой?

Здесь зарыта собака!
Повсюду собой остаюсь я самим,
А тут, чтоб собой быть, хотим — не хотим,
Должны от себя мы отречься, однако.

Отречься? Да что вы? Ведь вы не слепой,
Напротив, собой мы бываем тут сами,
И в море житейское под парусами
Здесь каждый выходит самим собой.
Здесь каждый свое только слышит слово,
Уйдя целиком в себя самого,
Свои только беды печалят его, —
От мира отрекся он остального.
Никто здесь не стонет от боли чужой,
Никто здесь не дышит другой душой,
Себе лишь самим кадим мы и служим,
Мы сами — единственный наш трамплин,
И если действительно царь нам нужен.
Лишь вы — наш естественный господин.

Вот дьявол!

Мужайтесь, напрасен ваш страх.
Нам все ведь в новинку на первых порах.
«Самим быть собой!» Для полной картины —
Пример, приходящий мне сразу на ум:

Привет тебе, Г угу! Все так же угрюм,
Слоняешься по двору ты без причины?

Но уходят поколенья,
Не имея объясненья.

Рассказать ужасный случай? {29}

Боже правый!

Ну, так слушай!
Уничтожена свобода
Малабарского народа.
Португальцы и голландцы
Как пошли переселяться,
Нам неся свою культуру,
Нами принятую сдуру,
Так легло на наши плечи
Совмещение наречий.
А когда-то наши страны
Населяли обезьяны,
Властью радостно играя
Посреди родного края,
Как явила их природа,
Так и жили год от года,
Сотни лет они рычали,
Как приучены вначале.
Наш язык первоначальный
Завершил свой путь печальный,
На столетия четыре
Ночь настала в нашем мире,
И могла ль чужая хватка
Не оставить отпечатка?
Смолкли древние звучанья,
Не слыхать нигде рычанья,
Ныне жребий стал суровым:
Надо пользоваться словом.
Вот над нами как глумятся!
Португальцу и голландцу,
Малабарцу и гибриду
Разом нанесли обиду!
Я боролся за первичный
Наш язык, нам непривычный,
Трупу мнил вернуть дыханье,
Звал сражаться за рычанье,
Сам рычал, сыскавши вскоре
Дух рычания в фольклоре,
Но труды мои пропали.
Вот исток моей печали.
Помоги в невзгоде этой,
Что нам делать — посоветуй!

Волком вой, живя с волками, —
По Писанью толковали.

Друг любезный, недалёко,
Сколько помнится, в Марокко
Нет числа тем обезьянам,
Что владеют первозданным,
Не страдающим дефектом,
Малабарским диалектом.
Вот и вам, во имя братства,
Надо к ним перебираться.

Приношу благодаренье
За такое поученье,

Хоть Восток навек потерян,
Обезьянам Запад верен!

Ведь он же в своей выступает манере?
Иной в нем не видно, по крайней мере,
Во всем он своей только верен судьбе,
И нам представляется духом в себе.
Извольте теперь поглядеть на второго,
Судящего тоже довольно толково.

Царь Апис, как ваши дела обстоят?

Признал, что я — Апис?

Ах, виноват!
Я, к сожаленью, не в курсе дела.
Но в тоне, по-моему, прозвенело…

Лжешь, значит, и ты…

Попрошу вашу милость
Ввести нас в курс дела…

Вот что получилось:

Ты видишь, кого таскаю?
Он Аписом был, царем.
Потом оказался мумией,
Помер, как все помрем.
А он возвел пирамиды,
Вырубил сфинкса средь скал
И, как уверяет доктор,
Все с турками воевал.
Египет, как высшего бога,
Его почитал века,
Ставя его изваянья
В храмах, в виде быка.
Но я и есть этот Апис,
Как день это ясно мне.
После моих разъяснений
Сам убедишься вполне.
Царь Апис, быв на охоте
Тому три тысячи лет,
Сходил за нуждой в усадьбе,
Которой владел мой дед.
Земля от его удобрений
Дала мне свои дары,
И стали расти незримо
Рога в честь давней поры.
Ответь, по какому праву
Молчат о моих делах?
Хоть я по рожденью Апис,
Считают, что я феллах.
Коль знаешь, скажи, что делать
В тяжелом горе моем,
Какой, научи, поступок
Придаст мне сходство с царем?

А ты бы возвел пирамиды,
Вырубил сфинкса средь скал
И, как наставляет доктор,
С турками бы воевал!

Какие дивные речи!
Феллах! Голодная вошь!
Да тут и свою халупу
От крыс и мышей не спасешь.
Придумай что-то другое,
Чтоб стал я и впрямь велик,
Точь-в-точь как древний царь Апис,
Мне на плечи легший бык.

Тогда повеситься надо,
Махнув рукой на судьбу,
И, не беспокоя ближних,
Безропотно спать в гробу.

Отлично! Так и поступим.
Веревка — венец моих дней.
Вначале разница будет,
Однако сотрется поздней.

Вот цельная личность, любезнейший Пер!
В нем впрямь есть система.

Отличный пример!
Но впрямь удавиться решил он покуда.
Спаси и помилуй, всевышний! Мне худо!

Пройдет. В переходном периоде вы.