Михаил Светлов - Стихотворения и поэмы

Я, может, не скоро свой берег покину,
А так хорошо бы под натиском бури,
До косточек зная свою Украину,
Тропической ночью на вахте дежурить.

В черниговском поле, над сонною рощей
Подобные ночи еще не спускались, —
Чтоб по небу звезды бродили на ощупь
И в темноте на луну натыкались…

В двенадцать у нас запирают ворота,
Я мчал по Фонтанке, смешавшись с толпою,
И всё мне казалось: за поворотом
Усатые тигры прошли к водопою.

Мне грустную повесть крупье рассказал
— В понте — девятка, банк проиграл!

— Крупье, обождите!
Я ставлю в ответ
Когда-то написанный
Скверный сонет.

Грустная повесть
Несется опять:
— Банк проиграл,
В понте — пять!

Здесь мелочью
Выиграть много нельзя.
Ну что же. Я песней
Рискую, друзья!

Заплавали люстры
В веселом огне,
И песня дрожит
На зеленом сукне…

Столпились, взволнованы.
Смотрят: давно
Не видело пыток
Таких казино.

И только спокойный
Крупье говорит:
— Игра продолжается,
Банк недокрыт!

Игрок приподнялся
Знакомый такой…
Так вот где мы встретились,
Мой дорогой!

Ты спасся от пули
Моей и опять
Пришел, недостреленный,
В карты играть…

В накуренном зале
Стоит тишина…
— Выиграл банк!
Получите сполна!

Заплавали люстры
В веселом огне,
И песня встает
И подходит ко мне:

— Я так волновалась,
Мой дорогой! —
Она говорит
И уходит со мной…

На улице тишь.
В ожиданье зари
Шпалерами
Строятся фонари.

Уже рассветает,
Но небо в ответ
Поставило сотню
Последних планет.

Оно проиграет:
Не может оно
Хорошею песней
Рискнуть в казино.

Плыву, плыву в тумане,
Плыву в кругу ночей.
Британия, Британия,
Владычица морей.

Вокруг земного шара
Британская вода,
Стоят у Гибралтара
Английские суда.
Неисчислимы рейсы,
Широкий путь открыт, —
У берега твой крейсер
На Индию глядит,
Ты в Африке оставила
Следы от якорей,
Британия, Британия,
Владычица морей!

Но берегись, Британия! —
В морях плывет беда,
Волнуется у берега
Китайская вода.
И что ты будешь делать,
Отечество мое?
Ведь пароход на суше
Не годен под жилье!
Закрой глаза от света
Китайских фонарей,
Британия, Британия,
Владычица морей!

Где плыл корсар на шхуне —
Плыву в кругу ночей.
Погасло полнолунье
Над родиной моей.
Мамаша! Дело скверно,
Твоя вода бурлит,
Закрытая таверна
На берегу грустит.
Ты опускаешь цепи
Последних якорей,
Британия, Британия,
Владычица морей!

Давай-ка побеседуем:
В какие дни, когда
Поила нас как следует
Британская вода?
Привязанные к мачтам,
Мы плыли по морям,
Нас Англия, как мачеха,
Кидала по волнам.
Так сохни же под солнцем,
Под блеском лучей,
Последняя лужа
Британских морей!

Мы с тобой, родная,
Устали как будто, —
Отдохнем же минуту
Перед новой верстой.
Я уверен, родная:
В такую минуту
О таланте своем
Догадался Толстой.

Ты ведь помнишь его?
Сумасшедший старик!
Он ласкал тебя сморщенной
Дряблой рукою.
Ты в немом сладострастье
Кусала язык
Перед старцем влюбленным,
Под лаской мужскою.

Может, я ошибаюсь,
Может быть, ты ни разу
Не явилась нагою
К тому старику.
Может, Пушкин с тобою
Проскакал по Кавказу,
Пролетел, простирая
Тропу, как строку…

Нет, родная, я прав!
И Толстой и другие
Подарили тебе
Свой талант и тепло.
Я ведь видел, как ты
Пронеслась по России,
Сбросив Бунина,
Скинув седло.

А теперь подо мною
Влюбленно и пылко
Ты качаешь боками,
Твой огонь не погас…
Так вперед же, вперед,
Дорогая кобылка,
Дорогая лошадка
Пегас!

Я не знаю, где граница
Между Севером и Югом,
Я не знаю, где граница
Меж товарищем и другом.

Мы с тобою шлялись долго,
Бились дружно, жили наспех,
Отвоевывали Волгу,
Лавой двигались на Каспий.

И, бывало, кашу сваришь
(Я — знаток горячей пищи),
Пригласишь тебя:
— Товарищ,
Помоги поесть, дружище!

Протекло над нашим домом
Много лет и много дней,
Выросло над нашим домом
Много новых этажей.

Это много, это слишком:
Ты опять передо мной —
И дружище, и братишка,
И товарищ дорогой!..

Я не знаю, где граница
Между пламенем и дымом,
Я не знаю, где граница
Меж подругой и любимой.

Мы с тобою лишь недавно
Повстречались — и теперь
Закрываем наши ставни,
Запираем нашу дверь.

Сквозь полуночную дрему
Надвигается покой,
Мы вдвоем остались дома,
Мой товарищ дорогой!

Я тебе не для причуды
Стих и молодость мою
Вынимаю из-под спуда,
Не жалея, отдаю.

Люди злым меня прозвали,
Видишь — я совсем другой,
Дорогая моя Валя,
Мой товарищ дорогой!

Есть в районе Шепетовки
Пограничный старый бор —
Только люди
И винтовки,
Только руки
И затвор.

Утро тихо серебрится…
Где, родная, голос твой?..
На единственной границе
Я бессменный часовой.

Скоро ль встретимся — не знаю.
В эти злые времена
Ведь любовь, моя родная, —
Только отпуск для меня.

Посмотри:
Сквозь муть ночную
Дым от выстрелов клубится…
Десять дней тебя целую,
Десять лет служу границе…

Собираются отряды…
Эй, друзья!
Смелее, братцы!..

Будь же смелой —
Стань же рядом,
Чтобы нам не расставаться!

Выпал за окнами первый снежок,
Блекнет закат, догорая…
Музыка входит:
— Здравствуй, дружок!
— Здравствуй, моя дорогая! —
Гости съезжаются.
Много гостей
Входят, румяны с мороза.
Рифмы вбегают.
В передней моей
Глухо закашляла Проза…
Вечер в разгаре,
Полночь близка.
Льется вино.
По ошибке
Музыка громко читает рассказ,
Рифма играет на скрипке.
Вдруг замолкают.
В двери мои
Слышится стук осторожный.
Голос доносится:
— Можно войти? —
Я отвечаю:
— Можно! —
Парень смущенно у двери стоит
(Шутка ли — столько народу!)
— Я к тебе завтра зайду, — говорит,—
Я к тебе так, мимоходом… —
Гостю навстречу:
— Приятель, здоров!
Выпей, согрейся с мороза.
Знакомьтесь:
Рабфаковец Ваня
Жезлов —
Музыка,
Живопись,
Проза…—
Пробки защелкали,
Льется вино,
Музыка шепчет в истоме:
— Ваня! Я Мишу просила давно
С вами меня познакомить.—
Парень, подвыпивши, смотрит смелей.
— Мы ведь знакомы немножко —
Вы проезжали деревней моей,
Сидя на венской гармошке.
Голос гармоники трудно забыть,
Вы мне приснитесь, бывало…
— Что вы!
Оставьте!
Не может быть!
Я и не подозревала!.. —
Наша пирушка кипит до утра,
Музыка пляшет беспечно…
Гости встают.
— Расходиться пора.
Ты нас проводишь, конечно? —
Вышли и песни поем в тишине,
И на веселых прохожих
Смотрит серьезный милиционер
И улыбается тоже.