Борис Чичибабин - Прямая речь (сборник)

Если было бы так! Но какие ж мы
Божьи подобья?
То ли Он подменен, то ль и думать
о нем не хотим.
Взрослым так и не став, я смотрю
на людей исподлобья:
видно, в школу любви ни единый
из них не ходил.

Обучение в ней не прошло без утрат
и падений,
без отчаянных вин, без стыда
и без совести кар:
знает только Отец, сколько я отвечал
не по теме,
сколько раз, малодушный, с уроков
на волю тикал.

Но лишь ею одной, что когда-то
божественной мнили,
для чьего торжества нет нигде ни границ,
ни гробниц,
нет, спасется не мир, но спасется
единственный в мире,
а ведь род-то людской и слагается
из единиц.

Ну и что за беда, если голос мой в мире
не звонок?
Взрослым так и не стал. Чем кажусь тебе,
тем и зови.
Вижу Божию высь. Там живут Иисус
и ягненок.
Дай мне помощь и свет, всемогущая
школа любви.

Исповедным стихом не украшен,
никому я не враг, не злодей.
За Кавказским отторженным кряжем
каждый день убивают людей.

Вся-то жизнь наша в смуте и страхе
и, военным железом звеня,
не в Абхазии, так в Карабахе
каждый день убивают меня.

Убивают людей, не считая,
и в приевшейся гонке годов
не держу перед злобой щита я
и давно уже к смерти готов.

Видно, без толку водит нас бес-то
в завирюхе безжизненных лет.
Никуда я не трогался с места —
дом остался, а родины нет.

Ни стихов там не слышно, ни мессы,
только митинга вечного гам,
и кружат нас мошнастые бесы
по истории бывшей кругам.

Из души нашей выжата воля,
к вечным книгам пропал интерес,
и кричу и не вижу того я,
кому нужен мой стих позарез.

И в зверином оскале и вое
мы уже не Христова родня,
и кричу и не вижу того я,
кто хотел бы услышать меня.

Не мои – ни пространство, ни время,
ни с обугленной вестью тетрадь.
Не под силу мне бренности бремя,
но от бесов грешно умирать.

Быть не может земля без пророка.
Дай же сил мне, – Кого-то молю, —
чтоб не смог я покинуть до срока
обреченную землю мою.