Николай Зиновьев - Поэтический спецназ России

В погибающей нашей Отчизне,
Где живущим свет белый не мил,
Засыхает само древо жизни
И протяжно скрепит на весь мир.

Интеллигенция

Пусть не всегда была ты стойкой
И горькую пила украдкой,
Но всё-таки была прослойкой,
А нынче стала ты прокладкой.

* * *
Вот он, вопрос трехлетней Люды,
Вопрос, казалось бы, простой:
«Зачем решётки, если люди
И с этой стороны, и с той?»

* * *
Я верю: Россия очнётся,
Чтоб доброе дело творить,
Но прежде такое начнётся…
О чём я боюсь говорить.

* * *
Кто там на улице стреляет?
А то, повесив на забор,
Соседка тряпку выбивает,
Так называемый «ковёр».

Его бы выбросить на свалку,
Но сука-бедность не даёт.
И высоко вздымая палку,
Хозяйка бьёт его и бьёт.

С какой-то лихостью гусарской
Колотит тряпку всё сильней!..
Наверно, бедной, мниться ей,
Что сводит счёты с государством.

***
Что вы сделали с Родиной,
Не вернувшись с войны?..
У могилы Володиной
Кустик цвета вины…

Стихли ветры афганские,
Жизнь смертельно мудра…
Над страной уркаганские
Нынче дуют ветра…

Над дорогой не пройденной
Диск печальной луны…
Что вы сделали с Родиной,
Не вернувшись с войны?..

* * *
Не бывает тишины
Никогда в живой природе.
Во саду ли, в огороде
День и ночь шумы слышны.

Слышно, как растут грибы,
Как совы мигает веко.
Точно также без судьбы
Не бывает человека.

Два вопроса

Столько чувств обжигающе разных
Мне приходят в течении дня,
Что терзаюсь вопросом не праздным:
А одна ли душа у меня?

Двоедушие, как двоежёнство,
Хоть какими цветами укрась, -
Это скрытое в генах пижонство
И пред Господом мерзость и грязь.

Не философ ни в коем я разе, -
Чтоб мне больше всю жизнь не везло, -
Но, мой брат, не из этой ли грязи
Мировое проклюнулось зло?

* * *
Дни несутся, как сани с горы…
Как же чисто и пламенно прежде
Верил я, что все люди добры.
А теперь не могу…. Хоть зарежьте

Захлебнулся, угас под дугой
Колокольчик той веры…. И что же?
Но теперь в это кто-то другой
Тоже верит. И дай ему Боже.

Любовь земли

Она всех любит без разбора
То право свыше её дано.
Святого старца или вора
Ей принесут — ей всё равно.

Из трав и снега её платья,
И нрав её отнюдь не злой,
Но кто попал в её объятья,
Тот сам становится землёй.

И вновь свободна, вновь невеста
Она, покорна и тиха,
И новое готово место
Для жениха.

* * *
Русь, — глаза за облаками
Средь безгрешной синевы, -
И не видно ей, увы,
Что творится под ногами.

И не бритый, как в раю,
Я в сомнении стою:
Воспевать ли, отпевать ли
Нынче Родину мою?

***
Прохлада тянется из лога
Роса. Смеркается уже:
И в небесах я вижу Бога,
Который должен быть в душе.

* * *
Среди миров, в мерцании светил,
Чему ты жизнь — Бог спросит — посвятил?
И что ему отвечу я на это?
Ведь до сих пор не знаю я ответа.

И лишь одно надежду в сердце будит:
Бог знает всё и спрашивать не будет.

* * *
Говорили: «Его нету,
Это — опиум и бред!»
Но не верилось поэту
«Неужели Бога нет?»

Это ж сущее мученье:
Человеку одному…
И однажды на Крещенье
Он отправился к нему.

***
Я не скажу тебе: «Жена»,
Я говорю: «Мне лик твой жуток,
Страна Рублёва, Шукшина
И восьмилетних проституток!»

Стакан прирос к твоей руке,
И лучшим чувствам нет работы.
И гаснет с эхом вдалеке
Вопрос: «Россия, кто ты? Кто ты?!»

Окно в Европу

Я жить так больше не хочу.
О, дайте мне топор, холопу,
И гвозди, я заколочу
Окно постылое в Европу

И ни к чему тут разговоры.
Ведь в окна лазят только воры.

***
Я не знаю, куда нас несёт
Наша тройка, в былом удалая,
Но бросает её и трясёт
Так по русским холмам,
что растёт
Каждый миг население рая.

Без затей
Станут новые дети рождаться,
Заиграет в них русская кровь:
За Надежду и Веру сражаться
И ложиться костьми за Любовь.

Не теряйте же даром, вы, время
В тщетном поиске глупых идей,
Бросьте всё, как ненужное бремя,
И — за дело: всем делать детей!

***
Это знает лишь месяц двурогий,
Как они, мои ночи, страшны,
Их страшней лишь цветы
на дороге.

Просыпаюсь — ладони влажны,
Просыпаюсь от пения птичек,
На лице расписалась беда.
Кто мучитель и кто мой
обидчик
Лучше вам и не знать никогда.

* * *
Мы жили в большой и богатой стране,
Но въехал к нам всадник на черном коне,
Нашлись, кто открыли ворота ему,
И все погрузилось в смердящую тьму.

И денно, и нощно сгущается тьма,
А судьбы людские — тюрьма иль сума.
"То воля народа! То воля народа!" -
Кричат подлецы, что открыли ворота.

* * *
"Старый дом ломайте, братцы!" -
Прокричал всем в ухо бес.
Братцы рады постараться.
Дом сломали. Бес исчез.

И стоит народ бедовый,
Мой народ, с открытым ртом:
"Где ж нам жить, покуда новый
Будем строить себе дом?"