Пьер-Жан Беранже - Пьер-Жан Беранже. Песни. Огюст Барбье. Стихотворения. Пьер Дюпон. Песни

Встарь под этот дуб сходились
За советом, за судом.
Сколько раз враги мирились
Под густым его шатром!
Не слыхал он слова брани,
Видел только тишь да гладь.
Собирайтесь, поселяне,
Здесь, под дубом, поплясать!

О владельце знатном вашем
Пожалейте: в замке там
Как завидует он нашим
Незатейливым пирам.
Дружный смех тут, на поляне:
Он один изволь скучать.
Собирайтесь, поселяне,
Здесь, под дубом, поплясать!

Не хулите тех, что с вами
Чтить священства не хотят,
А желайте, чтоб плодами
Был богат их луг и сад.
Вместе надо, христиане,
Не молиться, так гулять.
Собирайтесь, поселяне,
Здесь, под дубом, поплясать!

Если ниву родовую
Ты обнес вокруг плетнем,
Не топчи же и чужую
И не тронь своим серпом.
Будешь знать тогда заране,
Что в наследье детям дать.
Собирайтесь, поселяне,
Здесь, под дубом, поплясать!

После горя прожитого
Мир опять наш край живит,
Не гоните ж прочь слепого,
Что с дороги бурей сбит.
Скольким в этом урагане
Дом и кров пришлось терять!
Собирайтесь, поселяне,
Здесь, под дубом, поплясать!

Вот мое вам наставленье:
Здесь, в тени густых ветвей,
Дети, всем привет, прощенье!
Обнимитеся дружней!
На моей родной поляне
Должен вечно мир сиять.
Собирайтесь, поселяне,
Здесь, под дубом, поплясать!

Через победы и паденья
Ведет благое провиденье,
Чтобы спасала вновь и вновь
Сердца любовь — одна любовь!

Земные долы покидая,
Монахиня, любви сестра,
Столкнулась раз в преддверье рая
С танцовщицей из Opéra.
Летя родной юдоли мимо,
Они предстали пред стеной:
Одна — виденьем серафима,
Другая — розою земной.

Через победы и паденья
Ведет благое провиденье,
Чтобы спасала вновь и вновь
Сердца любовь — одна любовь!

Монахиню к предвечной выси
Ведя сквозь райские врата,
Апостол Петр сказал актрисе:
— Входи и ты, любви мечта! —
Она в ответ: — Я верю тоже,
Но я любила сердца власть.
Мой духовник — прости мне, боже! —
Не понял, что такое страсть.

Через победы и паденья
Ведет благое провиденье,
Чтобы спасала вновь и вновь
Сердца любовь — одна любовь!

— Сестра моя, что за признанье!
Нет! Я монахиней простой
Людское горе и страданье
Поила только добротой.
— А я — увы! — была прекрасной
И, чтоб казалась жизнь легка,
Поила чашей неги страстной
И богача и бедняка!

Через победы и паденья
Ведет благое провиденье,
Чтобы спасала вновь и вновь
Сердца любовь — одна любовь!

— Молитвой я живила силы,
Чтоб умирающий, сквозь бред,
Мог видеть на краю могилы
Конец страданий, вечный свет.
— А я — увы! — лишь сладострастье
Влагала в бедные мечты.
Но я учила верить в счастье, —
А счастье стоит чистоты!

Через победы и паденья
Ведет благое провиденье,
Чтобы спасала вновь и вновь
Сердца любовь — одна любовь!

— Всю жизнь, — монахиня сказала, —
Молилась я, дабы рука
Имущих не оскудевала
В даяниях для бедняка.
— А я, — ответила наяда, —
Улыбкой, смехом, блеском глаз
И грешной ласкою — от яда
Спасала юношей не раз.

Через победы и паденья
Ведет благое провиденье,
Чтобы спасала вновь и вновь
Сердца любовь — одна любовь!

— Входи, входи, чета святая! —
Воскликнул Петр и отпер дверь. —
Лишенные доныне рая,
Его достойны вы теперь.
Мы встретить здесь того готовы,
Кто осушил лишь каплю слез, —
Носил ли он венок терновый
Или простой венок из роз.

Через победы и паденья
Ведет благое провиденье,
Чтобы спасала вновь и вновь
Сердца любовь — одна любовь!

Зима, как в саван, облекла
Весь край наш в белую равнину
И птиц свободных на чужбину
Любовь и песни унесла.
Но и в чужом краю мечтою
Они летят к родным полям:
Зима их выгнала, но к нам
Они воротятся весною.

Им лучше в дальних небесах;
Но нам без них свод неба тесен:
Нам только эхо вольных песен
Осталось в избах и дворцах.
Их песни звучною волною
Плывут к далеким берегам;
Зима их выгнала, но к нам
Они воротятся весною.

Нам, птицам стороны глухой,
На их полет глядеть завидно…
Нам трудно петь — так много видно
Громовых туч над головой!
Блажен, кто мог в борьбе с грозою
Отдаться вольным парусам…
Зима их выгнала, но к нам
Они воротятся весною.

Они на темную лазурь
Слетятся с громовым ударом,
Чтоб свить гнездо под дубом старым,
Но не согнувшимся от бурь.
Усталый пахарь за сохою,
Навстречу вольным голосам,
Зальется песнями, — и к нам
Они воротятся весною.

Как, Лизетта, ты —
В тканях, шелком шитых?
Жемчуг и цветы
В локонах завитых?

Нет, нет, нет!
Нет, ты не Лизетта.
Нет, нет, нет!
Бросим имя это.

Кони у крыльца
Ждут Лизетту ныне;
Самый цвет лица
Куплен в магазине!..

Нет, нет, нет!
Нет, ты не Лизетта.
Нет, нет, нет!
Бросим имя это.

Залы в зеркалах,
В спальне роскошь тоже —
В дорогих коврах
И на мягком ложе.

Нет, нет, нет!
Нет, ты не Лизетта.
Нет, нет, нет!
Бросим имя это.

Ты блестишь умом,
Потупляешь глазки —
Как товар лицом,
Продавая ласки.

Нет, нет, нет!
Нет, ты не Лизетта.
Нет, нет, нет!
Бросим имя это.

Ты цветком цвела,
Пела вольной птицей.
Но тогда была
Бедной мастерицей.

Нет, нет, нет!
Нет, ты не Лизетта.
Нет, нет, нет!
Бросим имя это.

Как дитя, проста,
Сердца не стесняя,
Ты была чиста,
Даже изменяя…

Нет, нет, нет!
Нет, ты не Лизетта.
Нет, нет, нет!
Бросим имя это.

Но старик купил
Сам себе презренье
И — позолотил
Призрак наслажденья.

Нет, нет, нет!
Нет, ты не Лизетта.
Нет, нет, нет!
Бросим имя это.

Скрылся светлый бог
В невозвратной дали…
Он швею берег —
Вы графиней стали.

Нет, нет, нет!
Нет, ты не Лизетта.
Нет, нет, нет!
Бросим имя это.

Птицы нас покинули давно,
Холода их выгнали из дому;
По лесам и по полю пустому
Зимнее ложится полотно.
За окном ночных ветров угроза,
На стекле — серебряная роза,
Дверь скрипит от жгучего мороза,
Пес мой дрогнет даже у огня.
Мы разбудим, милая, с тобою
Огонек, что дремлет под золою.
Жарче, жарче поцелуй меня!