М. Ножкин - Точка опоры

Как сказал его биограф —
В нём навалом кулинарного нутра,
Если б не кинематограф,
Он давно уже ушёл бы в повара.

Он в кино, как сокол, кружит,
Очень многих оперил и окрылил,
Он помог летать к тому же
Даже тем, кто от рождения бескрыл.

В нём художник жив бесспорно,
Любит нужный цвет для фильма поискать,
Нынче красит красно-чёрным,
Пофранцузит — и вернётся к нам опять.

Сколько раз тупым вопросом
Жизнь тайком его долбила со спины,
Хорошо, что безволосый,
И на нём теперь не видно седины.

Ищет вечно, ищет страстно,
За всю жизнь талантов горы перерыл,
Сколько женщин первоклассных
Лично для кинематографа открыл.

Всей планеты все студенты
Поучиться у него давно хотят,
Сколько абитуриентов
На деревьях в ожидании сидят.

Будь здоров, наш милый мастер,
Много лет ещё на радость нам живи,
Полный силы, полный страсти,
Помогай нам строить нашу «се ля фи»!

Мастер прочный, мастер точный,
Вечной молодости береги тайник,
Будь здоров, Первоисточник,
Будь здоров, неиссякаемый родник!

Олег Бакланов — светлый человек,
В делах, в поступках, в дружбе, в убежденьях,
Таким уж получился он с рожденья,
Таким он и останется навек!..

Всегда немного выше суеты,
Всегда готов самокритичным взглядом
Окинуть жизнь… немного с высоты…
Себя и нас поправить, если надо…

Солдат Отчизны, стойкий коммунист,
В лихие дни не истекал слезами!..
Наш неподкупный, грустный оптимист,
С печальными и добрыми глазами…

Всегда подтянут, собран, скромен, прост,
Не терпит болтовни, нытья, брюзжанья,
Его не сломят деньги, чин и пост,
Он нам пример, достойный подражания!

И где б он ни нырял в людской содом —
В Москве ли, в Риме, в Харькове, в Париже, —
К жене он рвётся, к нам, в родимый дом, —
Иславское ему, конечно, ближе!

Надёжность, совесть, доблесть, ум и честь
Ведут его по жизни неустанно!..
Как хорошо, что ТЫ на свете есть,
Наш светлый друг, родной ты наш БАКЛАНОВ!!!

Я всю Москву
пешком
обошёл,
Другого ЦДРИ
нигде не нашёл,
А в свой юбилей,
гардеробно
кипучий,
ЦДРИ всех театров
лучше!

Артистов — туча,
Под сводом этим
Смешались в кучу
Отцы и дети.

На сцене — речи,
В буфете — встречи,
Бьют грошом, —
Очень хорошо!

Раз день рожденья — гони поздравленья,
Отметь положительные явленья!

В этом, стоящем на Пушечной, здании
Дважды Ильич выступал на собраниях,
Здесь с нигилизмом искусство боролось,
Здесь Маяковский читал «Во весь голос!».

Здесь существует актив и дирекция,
Здесь ежедневно проводятся лекции,
Конкурсы, смотры и диспуты дружные,
Выставки нужные и ненужные.

Здесь, на творческих собраниях,
Принцип сосуществования.

Вам, управляющим этого дома,
Вьюга полярная стала знакома,
Мёрзли на Северном полюсе дружно,
Не собираетесь греться на Южном?

Вы заслужили почёт и успех,
Много объездили стран,
Сидите на сцене выше всех,
Над вами лишь… ресторан.

Ваших трудов мемуарных не счесть,
Вы — знаменитые люди.
Правление славлю, которое есть,
Но трижды, которое будет!

Я настрочил стишок, ты накатал поэму,
Рецензию он тиснул на неё,
Хорошие, талантливые все мы,
И равные в величии своём!..

В величии?.. В безличии, конечно,
В бесцветии, в бездушии творим,
В угоду дня своим стихом поспешным
Безнравственность взахлёб благодарим.

Воссели чинно на домашних тронах,
Собой, судьбой довольные вполне,
Меня не тронь, и я тебя не трону,
Меня похвалишь — я тебя вдвойне!..

Мы славные, хорошие ребята,
Идём по жизни дружною гурьбой,
Бежим, спешим, торопимся куда-то
И пьедесталы тащим за собой.

Мякину слов рифмованных хватая,
В редакции торопимся тотчас,
В уме доход построчечный считая…
И странно убеждаться каждый раз,
И страшно констатировать подчас —
До слёз, до дыр не нас народ читает,
Не нас народ цитирует, не нас!..

Кого ж тогда? Да классиков, опять же…
Но сколько ж можно классиков зубрить?
Что нового они сегодня скажут,
Чем нынешних способны одарить?

Слова не те, и темы устарели!..
Вот разве мысли, чувства всё живут,
Да истиной, да правдой с колыбели
Нас к лучшему да к вечному зовут?..

Вот разве что… А современность где же?
Где темпы, ритмы, скорость, суета?
Где, наконец, поэзия труда?
Бегут года, — а в классиках всё те же,
А нынешних там что-то не видать…

Но мы же есть! И пишем, и рифмуем,
Отображаем и воссоздаём,
Общественное мнение куём,
На сценах монументами встаём,
Ликуем, и воркуем, и кукуем,
И крепко спим, и сладко так жуём!..

Вот потому-то, серость отметая,
В наш славный век, и год, и день, и час,
До слёз, до дыр не нас народ читает,
Не нас народ цитирует, не нас!..

Опять на свете неуютно, нелюдимо,
И непогода гонит с улицы взашей,
И снова пасмурный рассвет непроходимый
Вскипает муторно в израненной душе.

Случайных встречных твёрдокаменные лица
Мелькают пасмурно в привычной полутьме.
Тоской исходит златоглавая столица
По жизнерадостной московской кутерьме.

И даже зелень заскучала, посерела,
И даже птицы вдруг замолкли до поры,
И даже ветры вдруг затихли неумело,
И даже детям в день такой не до игры.

Тревога по сердцу волною мутной катит,
Безвестность мучает в печальный этот час,
Надолго ль нас ещё на этом свете хватит?..
Надолго ль хватит света этого для нас?..

И сохнут мысли, хоть повсюду половодье,
Надежды тают и теряются вдали,
И тучи мчатся в неразрывном хороводе
Над беспросветностью беспомощной земли…

И вдруг, откуда ни возьмись, но трижды кстати,
С разбегу вырвавшись из-под бетонных туч,
Мелькнёт в багровом, затухающем закате,
Как луч надежды, долгожданный солнца луч!

И сразу всё вокруг взрывается, ликует,
И оживает мир, улыбки не тая,
И слышу песню вдруг, весёлую такую,
И снова верю в бесконечность бытия!..

Откуда вдруг — народ, война, страна,
Судьба, Россия, Родина, Планета?..
Не лучше ли — волшебница Весна,
Да соловьи, да вздохи до рассвета?