Александр Мамонтов - Вглядываясь в себя...

Как на заказ тепло и сухо,
Поддавшись солнца колдовству,
Щенок игриво поднял ухо,
Топча осеннюю листву.

Что, если б не кончалось лето,
Отрада местной детворы…
И погружаются с рассвета
В мечты московские дворы.

Расплавленных мыслей
Печальное танго,
Надеждой – судьбы
Благосклонный кивок.

И цедит нектар,
Свежевыжатый, манго,
Поставивший на кон,
Азартный игрок.

Что ждёт впереди,
Если срок истекает?
От звучного выстрела
Спрятать висок…

И прихотям жажды
Не зря потакает
С недобрым предчувствием
Манговый сок.

Звучит кантатой зимней вьюга
В небесном зале в час ночной,
Вот только верного нет друга,
Чтобы зажечь огонь свечной…

Безмерная усталость в теле,
Как в доме пусто одному!
Сорвались с привязи метели,
Не зная сами, почему…

Молчит поэт, пылится лира,
На цыпочках крадётся тишь…
Но незачем творить кумира
И свой придумывать Париж.

В сердцах браня унынья вечер,
Дней-близнецов круговорот…
Когда с надеждою на встречу
Стучится в двери Новый год!

Я с кем-то не допил,
Кого-то не дослушал,
К кому-то был в тот день
По менторски суров.

Мне кто-то поверял,
С чего не знаю, душу,
А я, казнясь, молчал
От дефицита слов.

Как муравей спешил,
Забыв, что это глупо.
Никто в тот жаркий день
Кросс не бежал со мной.

И исподволь грешил,
На мир взирая тупо
С седьмого этажа
Обители земной!

Гостей не звал,
Не разливал вино.
День выходной,
Но всё ж хватает дела.

Когда ко мне,
В открытое окно,
Невесть откуда
Бабочка влетела.

Что ей порхать
Учёных книг среди,
Вдали от красок
Солнечного лета?

Но как сказать
Проказнице: «Уйди,
Не звал тебя
Хозяин кабинета!?».

И вот она
Садится не спеша
На край стола —
Покуда суть да дело.

Как будто друга
Юности душа
Меня проведать
В комнату влетела…

Почему так бывает в жизни,
И не ясно, чья в том вина.
На страданьем оплаченной тризне
Сыновей звучат имена…

Гроб, венки, и вокруг седые,
Боль – одна сплошная слеза.
А они, как январь, молодые
Навсегда закрывают глаза…

Навсегда, не воззвав к отмщенью…
Всхлипнет скорбно траурный зал
Над бессильем земного вращенья
Возвратить ушедших назад…

Он из плеяды тех, кому не рады —
Что миру с круга спившаяся голь?
И позволяют едкие тирады
Как он себе, частенько, алкоголь.

Тогда в пылу, истца сверкнув глазами,
Ответ испросит попранная честь,
Давно «на вы» с дуэльными азами,
Но смыть позор способна только месть.

Под гром оваций кончится премьера,
В фойе погасят ставший лишним свет…
А где-нибудь, совсем не у барьера,
Не чести ради вынут пистолет.

Как дни упоительны
Ранней весны!
По венам пульсирует
Вера в удачу.

Сомнения прочь,
Если цели ясны,
И к ним ещё куча амбиций
В придачу.

Но что же так быстро
Проходит она,
Смутив взор уныньем
Стареющих сосен?

Проходит, всё больше
Похожая на
Под выцветшим зонтиком
Хмурую осень…

По гулким коридорам бытия,
В заветный час души с умом согласья,
Задумчиво бреду усталый я,
Непризнанный творец земного счастья.

Бреду, от чуждых глаз скрывая боль,
Не напоказ простое одеянье.
С покорностью приняв свою юдоль,
Бреду, ведомый жаждой покаянья.

Бреду, дав искупительный обет,
Не быть как все, а жить за всех в ответе!
Похожий на слепого пируэт
На не натёртом бытия паркете…

Как воздух свеж, как разгулялось солнце,
Как дружно воды гимн весне поют!
Упала тень, смутившись, на оконце,
Незваной гостьей здесь найдя приют.

И с верой в плоть и кровь тепла прелюдий,
Что хлопоты зимы уже пусты,
Спешат с грядущим на свиданье люди,
И в мир надежды строятся мосты!

Приветливые ангелы в ночи
Одарят упоительною дрёмой,
Наполнив грешный мир первопричин
И негою, и сладкою истомой.

В накидке звёздной странница-луна,
И с нею лунный, неизменный посох…
Безмолвьем, легкокрылым, пелена
Укроет травы, мёрзнущие в росах.

О, что за благодать порой ночной
Забыться в серебристых струях света,
Пленённым и покоя глубиной,
И обаяньем дремлющего лета!

Когда клянут незрелые умы
К лучам морщин сыновнее почтенье,
Когда и мы – как будто бы не мы,
А сточных вод в небытиё теченье…

Когда в тенетах поединка воль
Порыв отчаянья сердцем птахи бьётся.
Зачем на рану кто-то сыплет соль
И в спину нам заливисто смеётся?

Беснуется недремлющий сатир,
С тупым упорством управляя миром,
Чтоб в благодушной тишине квартир
Нашёлся тот, кто стать решил сатиром.

Для вечности природа, как дитя —
Завянет куст судеб, покорный воле.
Но властвует над миром не шутя,
Рогатый бес – апологет неволи.

Ты ль будешь во хмелю, иль твой двойник,
Подняв стакан дурманящего зелья
Над грудою покрытых пылью книг,
Ненужных, как в чужом пиру похмелье!

В дождём умытой зелени одежд,
Разгул весенний чествуют, как брата,
Дразнящие уста земных надежд
Чуть пьяные от листьев аромата…

А брат – лазурный весь и здесь, и там,
Пригожий весь, в себе таящий чудо…
И вдохновенье ходит по пятам
Желанным гостем, родом ниоткуда!

Известно, всяк имеет свой удел —
Рожденья день, как и кончины дату.
А к ним в придачу массу разных дел,
Пока ты, знай, бежишь себе куда-то…