Коллектив авторов - Русский космос. Сборник стихов авторов портала «Изба-Читальня»

Здесь грани нет меж миром и войной.
Здесь нет тепла, нет легкости земной.
Но правда, что в земле затаена,
Растет, растет – без отдыха, без сна,
Чтоб обрести предсказанный свой рост —
Превыше неба, ангелов и звезд.

Расти, расти над миром, над собой,
Над дружбой, что зовут у нас борьбой,
Над склоками царей, цариц, царьков,
Над пресной мудростью былых веков,
Над звоном поражений и побед
И над звездой, не видящей свой свет.
Блуждай, страдай, ищи себя в пути,
Но, вопреки всему, – расти, расти!..

Под вьюжной пестротой дороги Млечной
Вагон во тьму летит.
А по краям – степей сухая вечность
Под первым снегом спит…

Белы березы. И черны селенья.
Лишь огоньки горят…
А из окна вагона – в царство тени
Взирает детский взгляд…

Тьма развернулась черною кошмою
Над белизной степей,
И дышит сердце душной этой тьмою,
И тайно служит ей.

Кусты вдоль трассы сбились табунами.
Просторы грома ждут.
Из черепов отцов дубы корнями
Хмельную вечность пьют…

Дорога спит. Земля взывает слепо:
«О, где ты, человек?»
И в шубе воронья седое небо
Наносит мокрый снег…

Небесный бой! И твердь дрожит и гнется,
И снег горяч, как кровь,
И конница ветров вовсю несется
по злым волнам холмов…

А сердцу снятся тесных зданий клети,
Дома, дворы, уют,
Где рыжие, веснушчатые дети
И плачут, и поют…

Да! Где ты, человек? С землей сравнялся?
Во тьме исчез?
Вдали, как еж, в комок колючий сжался
Еловый лес…

И кажется, что тьма – взамен России —
Отчизной стала нам…
Лишь огоньки – туманные, лихие —
Мелькают тут и там.

Под грохот грома в царстве полусонном
Раскрылся небосклон,
И над провалом в вечность – злым, бездонным —
Летит, летит вагон…

Летит вагон. Куда ж лететь ему? До боли
Неясен долгий путь…
Но этот привкус дикой, пьяной воли,
Степной, беспутной, безрассудной доли
Душа, не позабудь!

Здесь большак уходит в небо полого,
Сёла весями с того так зовутся.
О Руси стихов написано много,
Про её просторы песни поются.

Косяками, точно струны на гуслях,
Пролетают птицы трассой воздушной.
Это ангелы, как белые гуси,
Прилетают её песни послушать

И доносят до Всевышнего вести,
Что творится на российском подворье.
То, о чём внизу слагаются песни,
Чутким ухом слышит сам Чудотворец.

Зорким взглядом Он страну примечает
И печётся за Россию тревожно.
И поэтому совсем неслучайно
Не великой быть Россия не может.

Когда отблистают парады, когда отгремят оркестры,
Венки и гирлянды возложат к Вечным огням и крестам,
Когда фейерверки погаснут —
от Владивостока до Бреста
Над грустной землёю нависнет
щемящая пустота.

Текут молчаливые реки, мигают пугливые звёзды,
И яблони цвет свой роняют, и скорбные стынут леса,
И дышится трудно, со всхлипом —
настолько разрежен воздух,
Настолько суровы и строги
нависшие небеса…

Как будто накрыло Россию
огромным невидимым панцирем,
Гигантским невидимым куполом, тяжёлою густотой.
И что там минута молчания
по теле– и радиостанциям
В сравнении с этой зияющей
щемящею пустотой!

В запас иду я, армия Советская.
И ты со сцены сходишь, это факт.
Причина – беловежская и веская:
Ты – на куски, коль со страной – инфаркт.
Тебя недаром в песне легендарною
Назвал народ, поднявшийся с колен.
А к вам, в лицо плюющим нынче армии,
Плевки вернутся с ветром перемен.
Не может быть, чтоб снова не осилили
Беду, что подползла из-за угла.
Прощай, моя Советская!
Российской
Дай Бог такою быть, как ты была.
В запас иду. И китель мой с медалями
В шкафу тихонько будет истлевать.
Из строя выпал. Вырезан миндалиной.
К гражданской жизни надо привыкать.
Не для меня разводы и наряды.
И музыкант не мне трубит «Зарю».
Я буду вне.
Ну, может, буду рядом.
Сынишке портупею подарю.
Но ещё долго, словно по тревоге,
Слетать с постели буду в 6 утра,
Потом смотреть в окно, как по дороге
Спешат на службу те, с кем я вчера…

В воронках от бомб зажурчали ручьи.
Траншейные шрамы травой зарастают.
И белые кости, теперь уж ничьи,
В земной глубине, в темноте истлевают.

А где-то в далёком российском селе
В окно стукнет веткой ночной ветерок,
И мать встрепенётся в домашнем тепле,
И выдохнет тихо: «Не ты ли, сынок?»…

Получив инструктаж, знал, что ждёт впереди —
Полегло до него здесь немало.
А желание жить, как заноза в груди,
Человеку уснуть не давало.

Что он думал о славе, сказать не берусь,
Только правило знал он простое —
Если ты не предатель, не шкурник, не трус,
Обязательно будешь героем,

Как бы ты ни погиб, даже с прочими в ряд
Похороненный в общей могиле…
Выжить шанс невелик, но он есть, ведь не зря ж
Человека для жизни крестили.

Для бессбойной отцепки сложил парашют,
Запасную приладил обойму,
Даже зная, в какое их пекло пошлют,
Он мечтал перед завтрашним боем:

Вот окончится чёртова эта война
И его наградят перед строем,
А ещё – есть в деревне девчонка одна,
С ней детей у него будет трое.

В темноту, как в загробную жизнь, улетал
Самолёт за разрывы орудий.
Рваный воздух гребли под себя два винта,