Алексей Решетов - Избранное

Ах, до чего же осень глубока!
В лесу глубоко, во поле глубоко.
Она, как полноводная река,
А я – рыбак в челне своём убогом.
И вот уже я чувствую – тону.
Но мне дышать всё легче,
как ни странно,
И старая замшелая поляна —
Речное дно. Хожу себе по дну.
Подводный мир!
Волшебно хороши
Листы растений,
розовых и рыжих.
И вся печаль смывается с души
Среди поющих в день осенний рыбок.

Может, чёт – а может, нечет,
Может, плакать – может, нет.
Может, утро – может, вечер.
Может, темень – может, свет.
Может, дальний голос вьюги,
Может, тихий волчий вой.
Может, губы – может, угли.
Может, сторож – может, вор.
Может, я тебя бросаю,
Может, я тебя ловлю.
Может, я тебя спасаю,
Может, я тебя гублю.

И не видать в окне Россию,
Всю погружённую во мглу,
И только пёрышком гусиным
Скрипит сверчок в своём углу.
И льются нянюшкины песни,
Как будто слёзы по щеке,
И драгоценных женщин перстни
Горят на пушкинской руке.
И на одной из стен лачужки
В глухом неведомом краю
Тень стихотворца тенью кружки
Пьёт участь горькую свою.

Ах, Пушкин, Пушкин,
милый Пушкин,
Чего пустой бульвар стеречь?
Приди ко мне, погрейся пуншем —
Гранитный плащ не греет плеч.
Всё те же снеги, те же сани,
Идалии и Натали,
И только няни,
бедной няни
Твои друзья не сберегли.
Каких я вин заморских не пил,
Каких не нашивал оков —
Стучит,
стучит мне в сердце пепел
Твоих златых черновиков.

Поэты погибают не от пуль,
Поэтов сокрушают не наветы:
Сам по себе мучителен их путь,
Самих себя не берегут поэты.
Расширены глаза, как у детей.
Попробуй жить
и не растратить крови,
Переживая тысячи смертей
И чьих-то
несложившихся любовей!
Да, чистой кровью пишутся стихи,
Да, вечно
словотворчество людское,
И с красной начинается строки,
И красной завершается строкою.

Как истинно талантливый актёр,
Чьим мастерством
нельзя не восхищаться,
Всю ночь горел
в глухой тайге костёр,
Не уставая перевоплощаться.
И ярок был его короткий век,
И смерть его была
как роль живая,
В которой умирает человек,
Багровую рубаху разрывая.

О, белый лист, поэту ты претишь,
Так белый флаг немыслим для солдата.
Так белой ночи давящая тишь
В рыданиях девичьих виновата.
Но полон чуда, веры, торжества
Тот миг, когда естественно и просто
Приходят вдохновенные слова
На лист, необитаемый, как остров.
О, белый лист – как белое чело,
Как белые больничные постели,
Как белый снег, что рухнул тяжело
От выстрела на пушкинской дуэли.

Мы в детстве были много откровенней: