Инна Шахова - «Ой, Светка…» Детям великой войны посвящается

И поскольку в своём творчестве, в стихах я отражаю состояние своей пожившей души на сегодняшний день, рассказываю о взглядах на жизнь сегодня, о сиюминутных чувствах и переживаниях, то, наверное, взглянув на запись своей памяти, какой ты была в детстве, а уж в детстве, в самых первых, осознанных днях, дети всегда чисты и невинны, ты сможешь увидеть все искажения, что произошли за долгие годы жизни, сможешь оценить всю свою жизнь с более правильных позиций.

А если вдруг осознаешь, что слишком часто спотыкалась, порой выбирая более лёгкий путь решения каких-то проблем и вопросов, но не всегда более правильный, то, возможно, воскликнешь: «Стоп! А не пора ли остановиться и задуматься, посмотреть на себя со стороны. Может быть, придёшь к выводу: «Хорошо ли, плохо – всё случилось, прошлое вторично не прожить. Как бы ты теперь ни суетилась, только завтра можно изменить».

«Иди подаренной судьбой с любовью, увлеченьем, и будь всегда самим собой – вот наше назначение!»

Не знаю, откуда приходят эти мысли, как говорят читатели, – «мудрые», но только они приходят постоянно, и мне некуда от них деться. Наверное, их рассыпают по белу свету ангелы-хранители человеческих душ, те самые, что отвечают за всё земное Человечество, за то, чтобы наше Человечество не погибло, не вымерло… А вот принимает их только тот, у кого воспитатели в детстве настроили душу, сделали её мягкой, нежной, прорастили в душе ростки, которым близки и понятны именно такие общечеловеческие мысли и истины, а подобным мыслям удобно и приятно расположиться в его душе.

Здесь, я невольно возвращаюсь к тем людям, которые окружали меня в дни моего трудного военного детства и формировали мою душу, старались такой, чтобы душа могла легко принять все праведные мысли и настоящие жизненные истины. Мы оказались вместе после того, как наши дома, стоявшие в центре Москвы, попали под бомбёжку поздней осенью 1941 при наступлении немцев. Фашисты сбрасывали бомбы почти каждую ночь, было разрушено огромное количество домов. Многих москвичей из разрушенных домов в те дни эвакуировали, а некоторых переселяли на окраины Москвы, где они ожидали эвакуации. Наша семья – на то время: мама и две её дочки четырёх лет и одного года, отец был на фронте, в эвакуацию так и не поехала. Мама говорила, что ей одной с двумя такими малышами не перенести дорогу и переезд, а здесь хотя и было холодно и голодно, но всё-таки на одном месте, а значит «приладиться», как говорила наша ближайшая соседка тётя Маруся, будет гораздо легче. Вот мама со своими крохами и прилаживалась. Всю войну мы прожили в Москве, на этой самой окраине.

Что осталось в памяти от тех страшных лет? Я считала, если честно признаться, только отрывочные воспоминания. Теперь пытаюсь вернуться к тем своим первым дням детства, которые засели в моей голове тогда и не желают покидать так хорошо обжитое место.

Я стала себя сознавать именно с этих минут. Возможно, кто-то и скажет: это ж надо такое придумать – в четыре года она стала себя осознавать. Наверное, если бы не Светкина тетрадка с пожелтевшими листочками, я бы всё это не вспомнила, но… Как видите, случайностей не бывает. Зачем-то попались моей соседке по квартире старые записи в старой тетрадке, зачем-то стала Светланка разыскивать меня через друзей-однокашников, и… через шестьдесят лет всё-таки разыскала.