Елена Лесная-Лыжина - Всем любимым посвящаю

С тех пор прошло немало лет,
Соленой влаги много убежало.
Тебя со мною рядом нет…
Вновь осень листопадом ярким зашуршала.
Без рук твоих не научившись жить,
Без глаз и губ, без твоего дыханья
Мне нужно научиться не тужить:
Убить любовь и погасить желанья.
Непонимание и лицемерие виной,
Отчаянье и бед шальных напасти,
Больницы темной коридор пустой,
Разлука черная у ада в верной власти.
Пусть время вечное быстрей бежит
И, новой повести листы перебирая,
Сдвигается чуть камень, что в душе лежит,
В кровь кислород пропустит, сердце наполняя
Воспоминаньями, что память бередят.
Сама себя тихонечко возьму за руку.
Мгновения прошедшие о многом говорят,
Как стрелки часиков, бегут по кругу.
Мне не забыть тебя; в чем жизни парадокс
И тех, кто ласково горячими губами
Меня сберег и не задал вопрос,
Но предал то, что было между нами.

Я создана, чтоб радовать мужчин,
Пленять, играть и целовать до страсти,
А появленье маленьких морщин
Забуду, что судьба у времени во власти.
Я научилась мало говорить,
Когда огонь свечи во тьме затушен,
Твои грехи хочу все сразу замолить.
И шарфик белый мой опять надушен.
Час расставаний, он так долго зрел
И яростно, по-волчьи, воет в душу.
Опять сказать о самом главном не успел…
Я улыбаюсь ласково чужому мужу.
Как распознать твое знакомое лицо
И унести хранить его в веках?
Хочу построить дом и выйти на крыльцо
Встречать, пугаясь каждого звонка.
Еще приеду, жди, вернусь наверняка,
Чтоб размести пургою наши встречи.
Мне как, всегда, не хватит медяка,
И мудрость зря поет, что время лечит.

Я поспешила юность одолжить
Моим врагам – я создана для счастья
И, не успев как следует грешить,
Надену бархата с разрезом платье.
Оставлю фото в строгой проходной,
Найму цыганку – сваху для свиданья.
Хочу, чтоб стал он для меня родной.
Забыть про боли, страхи, расставанья.
Мы созданы для друга. Чередой
Пройдут чужие женщины, мужчины.
Недаром цвет волос мой золотой,
Для счастья не хочу искать причины.

Он выстрелил в окно —
И начался мой рай адреналиновый,
Как губ прикосновенье этих.
Тогда мне было все равно
И оренбургский край запыленный
Роднее стал всего на свете.
Друзей не выбирают, их растят,
Руками нежными оберегая от волнений.
Огни в окошках зажигают и очаг хранят,
Знакомства наши сберегая.
Когда в распахнутом окне
Задует ветер занавеску шторок
И угольки затрескают в огне,
Пес у камина будет кроток.
Ты не узнаешь ничего, ты не придешь
На встречу к старой девочке с цветами,
Но, может быть, когда-нибудь поймешь
Всю важность тех свиданий между нами.
Для вечности – надежды лучше нет,
Для верности – согласье, пониманье,
А для любви – кровь, алый цвет,
Для поцелуя первого – признанье.
Я не забыла ничего, сомнений нет.
Навряд ли встретимся. Быть может,
Стихотворений детских негасимый свет,
Как память о тебе, мне жить поможет.
Пусть зацветут к прилету лебединых стай
Полынь-трава и папоротник тоже.
В сад распахни калитку, в рай,
Там ты поймешь, как наши души схожи.

Весенний дождь за дребезжаньем стекол
Пыль на осиновых листах прибьет,
Журчащая вода по водосборным стокам,
Вперегонки играя, песенки поет.
Все – ярче, левитановским напевом
На холст заглянет и к поэту в дом зайдет,
Зеленых красок примешает к голубому небу,
Ромашек белых по некошеным лугам найдет.
Промоет в старом скверике аллеи,
Раскроет новорожденным глаза
На то, что мир с годами подобреет,
Но соли не убавится в слезах.
Наверно, позабудутся вселенские обиды,
Пока над старым прудом стрекоза
Летает. Юной женщины молитвы —
Стихи, наполнит смыслом святость в образах.

Возьмите вашу душу —
Она мне не нужна.
Не яблоко, а грушу
Принес нам сатана.
Бокал вина осушим —
И топайте домой.
Я больше не нарушу
Домашний ваш покой.
В моих руках нет силы
Удерживать огонь,
Я сразу все спалила,
И вы теперь не мой.
Вы не нужны мне, милый,
Ведь я совсем не та.
Не Зигфельда Венера
Не сатаны жена.
Я та, что ждать умеет
У белого крыльца,
Когда огонь согреет
Забредшего певца.
Чтоб распахнуть все двери
И выйти вновь туда,
Где песни менестрелей
Не стихнут никогда.

Цвет волос твой бел, мой – золотой.
Снег летит, не тая, на шар земной.
Кареокость с темнотой перемешай,
С кем останешься навеки – поскорей решай.
Я вернусь, целуя серые глаза,
Поверни очами к стенке образа.
Мы пойдем к немой гадалке ворожить,
Сколько нам с тобой осталось вместе жить,
Сколько будет шумной детворы,
Что терпеть придется до поры.
Рук тепло умелых обниму,
Я с тобой от скуки не умру.

Мы встретимся с тобой
На этом свете или том
И, керосин налив в лампаду,
Поговорим потом.
О том, кто сколько пережил
И скольких пережил,
О том, что для себя решил
И что решил.

– Снег кружится, ложась в сугроб глубокий,
Пургой запорошив мой милый дом.
Мне писем не пришлет родной далекий,
Красавица проспит навеки крепким сном.
– Мороз хрустальным инеем окно раскрасит,
Кустов с деревьями наряд посеребрит.
Как детвора под Новый год подарков просит,
Так сердце с другом расставаться не спешит.
– Бубенчики в санях лихой лошадки
Перебирают песнь: малинов звон.
Мужчина первый – девушке загадка.
Фату поднимет под венцом не он.
– Коротких дней судьбы косу переплетая,
Наверняка не скоро встретимся с тобой,
Метель, следы несовпадений заметая,
Нас разлучит, и мне не быть уже женой.

Моих свиданий ласковый рассвет
Постель надушит запахом левкоя
И то, что вновь тебя со мною нет,
Напомнит шепот черноморского прибоя.
Перетирая гальку на песок
Из века в век уйдут тысячелетья,
Но память – пуля серебра в висок,
Одно свиданье не заменит на столетья.
Одно прикосновенье теплых губ
Одно рукопожатье – ожиданье,
Разлука скорая, мой верный друг,
Откроет рану в сердце для страданья.

Моя муза ждала и молчала,
Когда вновь забреду в гости к ней,
Чтоб, забыв про печали, начать все сначала,
Заводить разговор про любовь королей.
Про кроваво-алые гроздья запястий
На, как снег, белоснежно-хрупких руках,
И гаданье на верное счастье
В лепестках сирени – густых облаках.
Разговор понарошку будет так краток,
Как вновь солнечный зайчик мелькнет на висках.