Юлия Каштанова - Тропинкой заповедных строк

Как быстро поблекли краски
Под пологом вечной ночи…
Как это не удивляет, а лето – увы! – прошло.
Конец нашей доброй сказки
Нет смысла уже пророчить,
И так всем давно понятно: одно не приходит зло.

Как трудно теперь поверить
В открытое сердце друга,
Чьи руки сжимают тросы, скрипящие в синеве.
И горечи не измерить,
Когда, протянувши руку,
Находишь клинок блестящий, оброненный им в траве.

А голос мечты был сладок,
А зов ее был так тонок,
И счастье казалось близким, а жизнь вечности полна.
И этот смешной порядок
Я помню еще с пеленок.
Теперь мне ладонь напомнит искристая седина.

Ах, как мы спеша взрослели,
На жизнь торопясь сорваться,
Стремились познать иное, в душе затаив огонь!
Как много мы не успели,
Стараясь в зенит подняться!..
Теперь же, поняв все это, в груди два сдержавшись стон.

Распахнуты небу руки,
Серебряный тает вечер,
И память держать нет силы, летящую в никуда.
От первых минут разлуки
До самой последней встречи,
Как лента по мирозданью, в мгновенье слились года.

Ты помнишь – их много ль было?
Мы счет не вели столетьям…
Мы знали, что стоит верить, что в самый последний час
Все то, что во льду застыло,
За нас перед ним ответит,
И мир не придет проститься, хоть только в последний раз.

Когда же, затмив сияньем
Иные цветные звезды,
Поднимется ярко в небо сверкающий талисман,
Вы, вспомнив о воздаянье,
Придете, но снова поздно
И, двери раскрыв пошире, мы кинемся в океан.

Ты слышишь, как бьется сердце
В соседнем с тобою мире?
Стираются сны и грани, сливаясь в единый круг.
А там, за хрустальной дверцей,
Забьются еще четыре…
Ты скажешь: «Мы не вернемся.» А я возражу: «А вдруг?»

Я думал, ты зовешь меня,
А ты звала совсем другого.
Все это глупо, право слово!..
И мне не удержать огня.

Одно словечко, голос, крик —
И я лечу к тебе стрелою.
«Опомнись, полно! Что с тобою?» —
И жизнь оборвалась за миг.

Я думал, ты ждала меня,
А ты ждала совсем другого.
И жизнь мне говорит сурово,
Что я не проживу ни дня.

Я весь бы свет тебе отдал,
И синеву небесной дали,
Чего другие не видали,
Что за порогом древних скал.

Но тишь земная холодна,
И ты не вынесешь признанья:
Под пологом из ожиданья
Не снится юная весна.

Ты так живешь. А для меня
Здесь нет уж ничего живого.
Ты – лед с огнем в груди, и снова
Твои глаза не видят дня.

Я думал, ты зовешь меня,
А ты звала совсем другого…

Милый ребенок, ты играешь звездой,
Но не видишь восхода.
В роще рассветной кричит козодой —
Вестник близкой невзгоды.

Свет мой не белый, и день мой не мил,
И так близко до края…
В прошлом мой ангел – теперь уже «был»,
Я же нынче другая.

И возвращаться назад, как в бреду
С чужих слов повторяться —
Это ль не фальшь? И в заросшем саду
Так легко потеряться.

К прошлому нет возвращенья для нас
И все просто, как в песне.
Только сквозь шум не стихающий глас:
«Сомневаешься, вестник?..»

Снова выбор. Снова перепутье.
Перекрестье – из дорог прицел.
Осень, ветер, листья и распутье,
И неважно – где какая цель.

Вновь развилка. Шепот: «Выбор сделан.
Ты шагнула – дверь не заперта.
Ты – за гранью, проведенной мелом,
За чертой осталась пустота.»

Не вернуться и не оглянуться…
«Сделай выбор – но не ошибись!»
На ступеньках просто поскользнуться
И помчаться, кувыркаясь, вниз…

Снова выбор. Как же это тяжко
Выбирать в тумане скрытый путь!
Ночь глядит безжалостно и страшно:
«Помощи не будет – не забудь!..»

Выбор, выбор… Как же надоело!
Выбирайте сами, если так…
Но – пускай и четко, и умело —
За меня не сделаете шаг.

Когда все гости сонные уйдут,
Съедят весь торт и все вино допьют
И ты их всех проводишь до дверей,
Запри ее за этим поскорей.

Укройся в доме, спрячься под засов,
Чтоб в тишине звучал лишь бой часов,
Если дверей не замкнута черта —
В нее вползает Мистер Пустота.

Он просочится на холодный пол,
И сядет он хозяином за стол.
Или тихонько встанет за спиной,
Как будто послан Черною луной

Он разговор негромко заведет,
Припомнит все, по всем годам пройдет,
Напомнит он об этом и о том,
И ты ему всегда поможешь в том.

Не слушай этих «праведных» речей!
Не дай игре закончиться ничьей —
Ибо тогда победа для него
И для него – немое торжество.

Пока ты слушать будешь те слова,
Твоя набьется пылью голова
И равнодушьем сердце начинит
Тот голос, что сейчас в ушах звенит.

Ты не заметишь, как, когда и где
Его рука протянется к звезде,
Ее потушит, как в прихожей свет…
И ты не встретишь больше свой рассвет.

В душе твоей гнездится пустота,
А ночь, белей тетрадного листа,