Сергей Виноградов - Поэты все неизлечимо одиноки

Вот и праздник прошёл.
И прошло твоё время.
Вместо слов восхищения
Вдруг пришла тишина.
Ты осталась одна,
Позабытая всеми.
И ненужность свою
Ощутила сполна.
Так и в жизни людей
Очень часто бывает
После радости слёзы
В чьих-то милых глазах.
К сожалению, знаешь,
И красивых бросают.
Жаль, что ты не умеешь
Умываться в слезах…
Наша жизнь это круг.
Что печаль твоя снова
Не вернётся к тебе,
Не могу обещать.
Что опять через год
Кто-то ласковым словом
Не тебя так другую
Будет вновь обольщать.
Будет всё, как и было.
И веселье и слёзы
Только слёзы твои
Спрячет тёмная ночь…
Тебя выставят завтра
Из дворца в двор морозный
И из памяти выкинут
Вечер праздничный прочь…

Все тосты произнесены
И после праздника затишье…
Совсем не чувствуя вины
За гостью. Ту, что стала лишней,
С неё наряды снимем мы
И выведем на холод лютый
Как нищенку, среди зимы
Без фейерверков и салютов…
Лишь серпантин и конфетти
Напоминают ей о прошлом.
Ты уж, красавица, прости,
Так получилось. Не нарочно…

Ночной вокзал – дорога ниоткуда.
Ночной вокзал – дорога никуда.
А, помнишь, днём здесь было многолюдно
Но всё ушло – и день и поезда.
И кажется, что время здесь исчезло
Не будет завтра, не было вчера.
Бежать куда-то просто бесполезно —
Ночной вокзал как чёрная дыра
Влечёт к себе особым притяженьем
Заблудших, заблудившихся в ночи
И предлагает лучшее решение
Всех прошлых бед – присядь и помолчи.
Ночной вокзал – последняя надежда
На то, что утро будет как всегда,
И в будущее наше неизбежно
Из прошлого прорвутся поезда…

Ты прости, прости меня,
Конь мой, вороной,
Что бросаю я тебя
Вместе со страной.
Ты мне славно послужил
В эти времена,
А теперь прости, прощай,
Конь мой и страна.
Я уйду за горизонт,
Растворюсь во мгле,
Будто не было меня
Вовсе на Земле.
Только помнишь ты один
Про меня, мой друг
И по-прежнему всё ждешь,
Что вернусь я вдруг…

Опять в душе я слышу скрипки звук
Знакомый полонез воспоминаний
Под учащённый сердца перестук
На уровне незримом подсознания…
Тоска по родине в мелодии знакомой
Не струны рвёт, а нервы мои рвёт,
Тоскует так лишь только бомж по дому,
В котором, он давно уж не живёт.
А я тоскую тоже, но иначе —
Я родиною брошен и забыт.
И скрипка не играет, она плачет,
Ей кажется, что я давно убит…

Гуляет ветер в гривах тополей
Опять штормит. Такая нынче осень.
И холодом из прибранных полей
Под утро в город сонный наш наносит.
И в окна дождь стучится невпопад
Совсем уж разыгралась непогода
А в парке старом снова листопад
И много-много с мётлами народа
Спешит скорее листья все убрать
И осень золотую уничтожить,
Оставив парк мой тихо умирать…

Люблю я осень золотую
За неземную красоту
За неземную красоту
Люблю я осень золотую.
Иду по золоту листвы
От лета тёплого всё дальше
От лета тёплого всё дальше
Иду по золоту листвы.
Моя душа не хочет верить
Что скоро грянут холода
Что скоро грянут холода
Моя душа не хочет верить.
Но налетел предзимний ветер
И с клёнов сбросил их наряд
И с клёнов сбросил их наряд
И даже сам он не заметил.
И парк наш снова стал седым
И, правда, осень на исходе
И, правда, осень на исходе
И парк наш снова стал седым.
Прощай, прекрасная пора,
До новой встречи, чудо-осень!
До новой встречи, чудо-осень!
Вновь к нам зима пришла вчера…

Я слуга двух господ-
Своей Музы и Бога…
Муза мне говорит
Что пишу я убого
И что рифма моя
Нарочито привычна
Что я должен писать
Как не все-
Необычно…
Ну а Бог говорит:
Свою музу не слушай
Не стихи ты пиши —
Выворачивай душу…
В ней найдёшь ты слова
В них получишь ответы…
Муза в том лишь права —
Нелегко быть поэтом!

В тени чужих имён, чужих сонетов
Я как кузнец стихи свои ковал.
Мне было скучно средь иных поэтов
Ну а иных совсем не признавал.
Я не искал признаний у бомонда
Не выставлял всем душу на показ
Я не писал о том, что было модно —
Мои стихи не для смазливых глаз…
Я никогда не ждал аплодисментов
И графоманов пошлой похвалы
И умер, как и жил, интеллигентом,
Стряхнув с себя из строчек кандалы…
Ушёл совсем не так. Совсем негромко
Без полных залов плачущих зевак
И если буду признан у потомков,
То, значит, жил я всё-таки не так,
Как многие из тех давно забытых,
Кричавших что стихи их не умрут!
…Больших поэтов делает их свита
Поэтов настоящих – тяжкий труд.

Хвала всем тем, кто ищет путь во мраке —
Уж лучше, чем не делать ничего.
Хвала тому, кто сам не лезет в драки,
В которых разберутся без него.
Хвала и тем, кто думает в начале,
И лишь потом свой создаёт сюжет.
Хвала и вам, сидящим в этом зале,
Хоть среди вас поэтов даже нет.
Хвала всем вам – массовке с умным видом —
Без вас поэты вымерли б давно!
И мне хвала, за то, что к вам обиду
Я променял на женщин и вино…

Я миновал все роковые даты
И тридцать семь и даже сорок два.
Мне шестьдесят, но я не виноватый,
Что плоть моя пока ещё жива.
Я жил как все. О завтрашнем не думал,
И о вчерашнем тоже не жалел.
И пил, как все, бывало не разумно
И, как и все, от лишнего болел.
И с совестью своей не пререкался
Не потому, что вовсе без стыда.
Порой бесстыдно кем-то увлекался,
И ошибался, в общем-то, всегда.
Вот так и проскочил, забыв приметы,
И тридцать семь и даже сорок два
И семьдесят уже маячит где-то…
Уже совсем седая голова…

На третий день последнего загула,
Когда родник стихов иссяк у нас,
Когда не только с ног, но и со стула
Мы падали уже в который раз
Сказал мне друг: а ты, Серёга, классик…
И слушая его нетрезвый бред
Нетрезво возразил я: не согласен,
Я рифмоплёт скорее, чем поэт…
Поэзия – она идёт от Бога!
А рифма вылезает из меня.
Поэзия не может быть убогой,
А рифмоплётство – только калька дня.
Я как бы – Маяковский. Впрочем, хуже.
Я – только констатация времён.
Хотя, не спорю, с рифмой тоже, дружен…
Поэзия – десятка два имён
От древних – от Эзопа и Эсхила
До Пушкина и тёзки моего…
Но он мне возразил: звучит не хило,
Согласен, но не более того!
С тобою мы скорей признаем Бога
И дьявола, признаем, может быть,
Чем нынешних иных. Писать не плохо —
Ещё не значит Родину любить!
Поэзия – когда есть ностальгия
Когда тебя друзья не признают
Когда тебе печататься в России
За декадентство снова не дают…
У власти есть всегда свои поэты,
Кто Гимн переписать, кто Оду спеть.
А мы с тобой – сказал он – канем в лету.
Не дай в себе поэту умереть!
…Потом была толпа зевак с поминок.
Я к мёртвому к нему придти не смог…
– Мы ходим по стихам своим как минам,
Друзей не выбирая, и дорог,
Когда и где рванёт, мы не узнаем.
Как и сейчас не знаем: что потом?
Ведь и поэты, тоже умирают
Так и не став известными притом —
Сказал он напоследок мне, как будто
Он знал уже – последнее вино
Мы с ним допили тем декабрьским утром
В прошедшем веке. Как уже давно!
…Но если вдруг и после моей смерти
Какой-нибудь найдётся идиот,
Признав меня поэтом, вы не верьте,
Я был и есть российский рифмоплёт…