Любовь Черенкова - Музыка – моя стихия (сборник)

– Всего доброго, – Катерина закончила разговор.

Ну и что значит – через неделю? Мысли совершенно не хотят настраиваться на работу. Обычно с ней такого не бывало. Музыка всегда была ее спасением. Спасением от чего? Или от кого? Только со звуками музыки я «оживаю», только с ней я «подключаюсь» к космосу. Музыка – моя стихия: в разнообразных красках аккордов, в дивной мелодии – то глубокой и страстной, то порхающей и утонченной, в бесконечных сочетаниях оттенков нюансов – во всем, чем говорит музыка со слушателем.

– Ну, хорошо, – подумала Катя, – вечером активизируюсь. Сейчас хочу чай с конфетами. Может, мозги заработают…

Достав с полки свои любимые «Вишня с ликером» она поставила чайник на плиту.

– Александр… Как его фамилия-то? – заинтересовавшись, Катя достала из сумочки визитку художника, – Толмачевский… никогда о таком не слышала. Посмотрю в интернете. Вон, тут и сайтик у него есть свой, оказывается.

Катерина налила себе чай, взяла конфеты и пошла к компьютеру.

– Да…, – задумчиво произнесла она, – а он крутой перец, член Союза художников России. Его работы выставляются за границей. Ну да, хорошие картины, но безжизненные какие-то, пафосные…

Опять зазвонил телефон.

– Привет, – это звонила ее подруга. София была академической певицей, часто выступала с концертами в России и за границей. Катя для нее написала немало романсов, иногда аккомпанируя на выступлениях.

– У меня скоро концерт в Москве, – продолжала певица, – Наташка, мой концертмейстер, на восьмом месяце, ей рожать скоро. Выручай!

– Скинь мне свою программу на почту, посмотрю.

– Не вопрос, сейчас отправлю.

Проговорив минут пять о всяком разном, Екатерина попросила:

– Сонь, я тут одну песенку пишу. Кроме тебя никто не споет…

– Да без проблем! Как напишешь, приноси ноты, спою. Сопровождение фортепианное?

– Не совсем. Точнее, совсем нет, – смутилась Катя.

– В смысле? А что тогда – гитара?

– Ударная установка.

В телефонной трубке повисло молчание.

– Не поняла. Что значит – ударная установка? – недоуменно переспросила подруга, – я буду петь под барабаны? Я же не народница. Да и в этом случае лучше подошли бы ложки, трещотки или бубен.

– Да нет, – перебила ее Катерина, – планируется настоящая полноценная ударная установка с эффект-тарелками и «карданом». Ты, получается, поешь акапелла [2] Акапе́лла (итал. a cappella, «как в капелле») – пение без инструментального сопровождения. своим родным академическим голосом.

– Ты себя хорошо чувствуешь? – все еще недоверчиво спросила Соня, – я, конечно, уже привыкла к твоим экспериментам. Но это как-то… Даже не знаю… Смотреть надо. Барабанщика, опять же, искать с установкой.

– Ну, это уже моя проблема. Твоя – спеть.

– Да как скажешь. Только зачем так заморачиваться? Попроще и подоступнее нельзя? Чтобы поближе к народу?

– Не в этот раз. Не знаю, как правильно объяснить… В этой песне есть определенный музыкальный код, который я отчетливо слышу. Он должен быть расшифрован, но это возможно только с ударными инструментами.

– Кать, я все равно в твоих шифрах ничего не понимаю. Как допишешь, покажешь ноты, расскажешь идею, заложенный смысл. Попробую спеть.

– Спасибо тебе, дорогая.

После разговора с подругой, Катерина задумалась над своим последним произведением, которое интересовало ее гораздо больше, чем музыка для спектакля. Это было не просто очередное ее творение – это было нечто, способное дать ответ на многие интересующие девушку вопросы. Катя это чувствовала, но объяснить не могла даже для себя. Просто так нужно.

Найти барабанщика была не проблема – Екатерина была знакома с одним звукорежиссером, к которому часто обращалась по разным вопросам, непосредственно связанным с ее музыкой. Он-то как раз и был по совместительству барабанщиком. Нужно было выяснить, есть ли у него акустические барабаны хорошего качества.

Только при помощи барабанной установки была возможна расшифровка музыкального кода, заложенного в произведении Катерины. Ритмическая составляющая всегда присутствовала в шаманских обрядах, обрядах волхвов. Даже когда музыка не звучала в силу необходимости контакта с другими видами энергии, ритм был обязательной частью ритуала, вводя в состояние транса и помогая соприкосновению с неведомым и непознанным.

А музыка и пение – неотъемлемая составляющая жизни любого народа, особенно в далекие – предалекие века. Слово всегда имело огромную смысловую нагрузку.

Правильное же сочетание всех этих трех составляющих (музыка, слово и ритм) в определенной последовательности, системно выстроенные, могло привести к весьма неожиданным результатам.

Екатерина это прекрасно понимала, тем более что последние месяцы эта мелодия и этот ритм преследовали ее неотступно. Вот только к каким-таким неожиданным результатам могла привести дешифровка этого музыкального кода? Почему-то этот вопрос вызывал в девушке паническое чувство страха.

Утром Екатерина проснулась с ощущением, что какие-то энергетические потоки наконец-то пришли в движение и что-то должно скоро произойти.

Настроение было замечательное, несмотря на то, что спала она не больше четырех часов: вечером все-таки пришлось активизироваться для написания музыки к спектаклю.

На сегодня планов особо не было: досочинять для театра и встретить Анатолия, который должен был вернуться из командировки.

Позавтракав, Катя села за рояль:

– Ну, настроимся на творчество – «подключимся» к Космосу при помощи Шумана.

«Крейслериана»… И вот – возникает образ: мужчина с темными волосами, выразительными черными глазами, заглядывающими в душу (причем, в прямом, а не переносном смысле). От этого видения Екатерина сразу прекратила играть. Было жутко от осознания чего-то непонятного, но в то же время знакомого.

– Откуда я знаю этого человека? Могу совершенно точно сказать, что никогда его не видела, с сомнением подумала испуганная девушка.

Мысли странным образом переключились на художника с Арбата. Может, все-таки стоит позвонить ему?

Решившись, Екатерина набрала номер художника.

– Александр? – произнесла она, когда взяли трубку.

– Да.

– Это Екатерина. Вы меня, наверное, не помните. Около недели назад Вы нарисовали мой портрет на Арбате и дали визитку. Сказали, что можете нарисовать картину в своей мастерской.

– Ну почему же, не помню? Очень даже хорошо помню. Вы хотите приехать?

– Если можно. Мне очень понравился рисунок, который Вы сделали. Представляю, что за шедевр может получиться, если написать настоящую картину!

– Приезжайте, – Александр назвал адрес своей мастерской и они договорились встретиться на следующий день.