Григорий Кабанов - Ключ-Ясень

…Шли годы, десятилетия, века. Мирной и спокойной была жизнь в маленьком городке. Хоть и стоял он на перекрестке трех важнейших торговых путей, обходили его стороной многочисленные войны и переделы границ.

Стоило войскам дойти до окраин города, как то болезнь приключалась; то обрушивались дожди, превращавшие дороги в непролазную грязь; то съедали мыши все запасы еды для людей и корма для лошадей. Или вдруг, нежданно, воюющие стороны решали начать переговоры, не доводя дело до битвы.

Шептались жители, что это четыре крылатых существа из Туманного Тупика охраняют город. И, пока будут они стоять на страже покоя и мира в городе, глядя с высоты фонарей, ничего не случится.

А некоторые даже утверждали, что видели, как слетали со своих мест вол, лев, орел и ангел и кружили над городом, высматривая врага за околицей или насылая на небо кары небесные и беды земные.

Но были и такие, кто говорил, что, на самом деле, город хранит та странная птичка, которую сотворил Мастер: то ли воробушек, то ли голубь. Никому еще не удалось разглядеть – что ж это за птица, хотя фонарщики исправно подливали масла каждый вечер.

Да и позднее, когда на смену масляным пришли газовые фонари, а потом – электрические, в фонаре Мастера все равно всегда горело пламя: светло-золотое, оно сияло ярче рекламных вывесок, уличных иллюминаций и разноцветных люстр за стеклами жилых домов.

Одно время жители города даже хотели украсить изображением птички герб города, но, долго проспорив, так и не решили, должен ли это быть воробей или, все-таки, голубь.

А время шло своим неспешным шагом… Проходили годы, десятилетия, века. Но по-прежнему мирной и спокойной была жизнь в городке, потому что охраняли его четыре крылатых существа… или странная птичка Мастера.

Туманный Тупик из притона разврата и грабежей давно стал туристической улицей: с яркими сувенирными магазинчиками на первых этажах старинных домиков; с шумными, галдящими толпами туристов, жаждущих сфотографироваться на память возле представляющих историческую и культурную ценность фонарей Мастера и его учеников. Но, как бы ни изворачивались туристы, какой бы ракурс не выбирали, ни на одной фотке, голограмме или видео невозможно было разглядеть, что за птичка украшает фонарь, созданный в давние времена талантливым кузнецом.

И вот однажды в мир пришла война. Это была не просто еще одна, очередная война. Нет. Эта – должна была стать последней из войн, потому что вся планета раскололась на две части. И никто не мог остаться в стороне, потому что, попытайся хоть кто-то – будь то государство, город или человек – жить в мире, не обращая внимания на творящееся безумие, он был бы стерт с лица земли тем из противников, кто оказался бы ближе.

Жители маленького городка с ужасом ждали того часа, когда волны безумия и смерти доберутся до них. В городке не было ни войска, ни боевой техники, – за долгие века горожане привыкли, что им ничто не угрожает, ведь их охраняют от бед могущественные крылатые существа.

Но сейчас никто не смог бы помочь мирным ремесленникам и мастеровым, потому что не только города, но целые провинции и штаты уничтожались с орбиты лучами смерти или бомбами, способными превратить в пустыню территорию целой страны.

В тот страшный день все жители города, предупрежденные, что готовится массированная орбитальная атака, собрались на Центральной площади. Люди пришли туда с детьми, принесли в креслах парализованных стариков и старух, вынесли кровати с больными. Все понимали, что спастись у них шансов нет. А погибать дома, закрывшись, как крысы, в подполе, не хотелось никому. Лучше встретить смерть лицом к лицу – рядом с друзьями и соседями, с теми, кто тебе дорог и кто будет держать тебя за руку в последний миг.

И вот с ясного голубого неба слетел тонкий золотой луч. Он расширялся, превращаясь в чудовищный веер, раскрывавшийся над городом, темнел, из золотого становясь охристым, потом – коричневым. И, наконец, стал чернее самой черной ночи, закружился воронкой, затягивая внутрь деревья из ближайшего леса, пласты земли с недозревшими хлебами. Вот он уже коснулся домиков на окраине, вот сорвал крышу с маленькой церквушки.

И тогда увидели жители, как из Туманного Тупика взлетели в небо четыре существа. И были это – крылатые лев и вол, и орел, и ангел с пламенным мечом. Они двигались навстречу черному облаку, и очи их сверкали огнем.

Но даже объединенных сил стражей – хранителей было недостаточно, чтобы остановить бушующий ураган, сжимающий кольцо вокруг города.

– Пришел наш последний час! – говорили люди на площади. – Суждено нам погибнуть здесь. Всем вместе. Давайте же молиться, чтобы смерть пришла к нам быстро.

– Смотрите, смотрите! – вдруг закричал какой-то малыш, вытягивая ручку вверх.

Впереди крылатых существ летела маленькая темная птичка – то ли воробушек, то ли голубь. Едва заметная на фоне черного неба, она стала увеличиваться в размерах, светлеть, на глазах разгораясь все ярче и ярче – так горит пламя свечи темной ночью, так светит первый луч, пробравшийся через плотную пелену туч. И, наконец, жители увидели, что это была вовсе не птица, а летучая мышь. Огромный нетопырь – точь-в-точь такой, как те, которых крестьянки метлами гоняют из скотных дворов, а мальчишки-служки закидывают камнями, увидев на чердаке церкви.

Распахнув перепончатые крылья, отливающие серебром, летучая мышь отважно ринулась навстречу буре. Темная волна ударила ее в грудь. Раздался такой треск, что многие, не выдержав, зажали уши руками.

Другие же закрывали глаза, не в силах видеть искры и молнии, разлетающиеся на границе света и тьмы.

А когда все кончилось и небо над городом снова стало безоблачным и синим, люди всей толпой двинулись в Туманный Тупик.

Все фонари были на месте: в целости и сохранности – даже стекла не треснули. А вот наверший осталось всего четыре: ангел, орел и крылатые вол со львом. На верхушке же фонаря Мастера больше не сидела странная птичка – то ли воробей, то ли голубь. И пламя больше не плясало за стеклом.

Черный, печальный стоял фонарь на озаренной солнцем улице, словно старое больное дерево в весеннем лесу. Но на стекле его четко был нарисован контур летучей мыши – то ли зверя, то ли птички. Уродца, самого презираемого во все времена людьми.

Тихо, как над покойным, стояли жители городка возле навсегда погасшего фонаря.

– Сынок, – негромко спросил молодой мужчина малыша, увидевшего нетопыря. – Но как ты разглядел летучую мышь в темном небе? Она ведь тоже была темной, да и маленькой.

– Она не была темной, папа, – ответил мальчик. – Внутри нее был свет.