Александр Холин - Недостроенный храм

Жил я, с собой соглашаясь и споря
вплоть до последнего дня.
Церковь, ковчег мой, из мёртвого моря
вынеси к жизни меня.
Сколько вокруг утонуло и тонет
в море не пролитых слёз.
Церковь, ковчег мой, над волнами стонет
ангел смертей – альбатрос.
Кто-то прощальное слово обронит,
как драгоценный опал.
Церковь, ковчег мой, куда меня гонит
моря житейского шквал?

В час моления, в час бытия,
всех собак, поминая, подлунных.
Господи!
Минет ли Чаша сия
мимо грёз моих грешных, бездумных?
Нет! Моленье о Чаше не блуд,
не снискание смерти нескорой.
Господи!
Просто мне грешному будь
хоть надеждой, а лучше – опорой.
В час смятения, не был ли я
позабыт и Тебя не забыл ли?
Всё же римское жало копья
ту же рану во мне сохранило.

Свет от костра.
Свет от свечей.
Но Свет во тьме не знали люди.
Звезда в четырнадцать лучей
явила миру весть о чуде.
От века истины стары
и для царя, и для поэта.
И принесли Ему дары:
ведь Он – пришедший Свет от Света.
Господь волхвам виденье дал
незабываемого чуда.
В ясля́х спокойно мальчик спал,
не зная, кто Он и откуда.

Я тот поэт, которому не надо
остаток мысли на скончанье дня.
Среди сердец и взглядов камнепада
меня спасает искорка огня,
дарованная мне из Поднебесья
Государем и верой в нашу Русь.
Жить на Руси – что может быть чудесней?!
Поэтому я весело смеюсь
над тугодумством правящего класса
и постоянной гонкой за рублём.
Настанет миг Божественного Часа,
и мир вернётся к нам с Государём.
На деньги смысла жизни не закупишь
и Муза за рубли не прибежит,
а от Судьбы получишь только кукиш,
но встретит и приветит Вечный Жид.

Не вспоминал тебя и не просил остаться
под зовом дня, под перекликом птиц.
Ведь это всё же лучше, может статься,
чем графика оплавленных глазниц.
Мильоны лиц. Дорога до Афона.
И тихий удивительный покой.
Звон би́ла и ступени Иверона.
И будто Богородица рукой
души коснулась…
Чувство благодати.
И перестал пустынным быть Афон,
и так хотелось поделиться, кстати,
с тобою, не слыхавшей этот звон.

Восток ещё дремал.
Но встреча с Божьим светом
уже предрешена. И филин с высоты
заметил, как поют под невесомым ветром
среди багряных трав зелёные цветы.
Чисты моленья глаз. Просты моленья звуков.
Но голос истончал, но взгляд в тумане слёз.
И перед храмом тать заламывает руки:
– За все мои грехи прости меня, Христос!
Просты его слова, чисты его моленья.
Я веры той хочу до кончиков волос.
А стрелки на часах отсчитывают звенья
и ждут, когда скажу:
– Прости меня, Христос!

Я на Чёрный Покров в ноги вам поклонюсь.
В паутине веков вновь запуталась Русь.
Вновь бежала волна вниз по Волге-реке.
Не моя в том вина, если горечь в строке.
Изливается боль и на сердце огонь.
Из оков и неволь – на расстрел под гармонь,
потому что я рус, потому что не жид,
коли смел, коль не трус, значит, будешь убит.
Но пока ещё жив хоть один на Руси,
станем правду вершить. Бог промолвит:
– Еси!
Не моя в том вина, что Покров почернел.
Чашу выпей до дна и прими свой удел.
Но не сломлена Русь паутиной веков
и я снова молюсь, снова Чистый Покров.

Небо проснулось от птичьего грая.
Русь, просыпайся!
Весною не спят!
Настежь ворота весеннего рая,
здесь не задушит чумной снегопад.
Надо ли жить из дремоты в дремоту,
слушая денежный звон кандалов?
Снова на Русь объявило охоту
жидо-масонское стадо воров.
Слов не хватает, чтоб высказать честно
суть ростовщичества, смысл бытия.
Полноте, люди!
Давно нам известно:
истина жизни для всех и своя!
Но, собирая весной незабудки,
радуясь солнцу и светлому дню,
я вспоминаю лишь эти минутки,
а проходимцев ни в чём не виню.
Стоит ли помнить духовное скотство?
Сгинет от злобы финансовый жид.
Русс не продаст своего первородства!
Русский всегда и поймёт и простит.

Племя сионистов Зимний захватило:
правят Русью мило, но уже в Кремле.
Звонкое монисто сатанинской силы —
и Россия гибнет в непроглядной мгле.
Врут в теледебатах, врут на ассамблеях,
ничего не свято слугам Сатаны.
Дума из приматов за страну болеет,
но Россия гибнет, не признав вины
в том, что разрешила расстрелять монарха.
К Богу покаянья Русь не принесла!
От бесовской силы, по словам Плутарха,
в смерти прозябанье за свои дела.
Ведь царя распяли, как Христа когда-то —
кровь его не смыта и взывает к нам!
Коль от бед устали, вспомним то, что свято —
Богом не забыты, возвращайтесь в храм.

Как сгорели Содом и Гоморра
все забыли.
К чему вспоминать
и вести в суете разговоры,
и о чём-то прошедшем стенать?
Знать примера ещё не хватило,
знать сломался у скрипки смычок.
Гложет нас сатанинская сила,
только сам Сатана не причём!
Ты рождён, чтобы жить не ломаясь,
а не в вечном бою побеждать.
Он же изгнан из вечного рая,
и не может ни дать и ни взять.
Вот идёт человек на охоту
не за пищей, а просто убить.
Лишь насилье с кровавою рвотой,
и Любви обрывается нить.
А девицы по дьявольским козням
обнажают и душу, и плоть.
Кто в Содомских грехах первороден:
человек или всё же Господь?
Если жизнь патриарха России
в поклоненье Златому Тельцу,
сколько б женщины не голосили,
на калач не заменят мацу.
Постарайся не жить нелюбовью,
дай хоть толику радости мне.
Богу кайся за страсти по крови.
…иль сгорай на нетленном огне.