Сергей Семенов - России низко поклонитесь: Владимир Путин вас спасет

Зачем родился, зачем жил
На белом этом свете?
Что не ценил, чем дорожил,
За что не был в ответе?

Таков итог моей судьбы —
Других путей начало.
Звучанье нудное пчелы
И смерти адской жало.

Зреет месть, зреют дерзкие мысли.
Искрой месть поджигает костры.
За работу взялись они вместе.
Всегда рядом, словно в любви.

И достигли они вершины,
Разрубили царскую нить.
И в болоте тела невинных
В неизвестности будут гнить.

И кровавая месть совершилась:
Незнакомая кровная месть.
И от радости сердце забилось,
Принесли им, когда эту весть.

Но недолго, совсем недолго
Наслаждаться любовью, двоим.
Смерть пришла за остатком долга,
О котором известно лишь им.

Лежит мумия, как живая,
Похоронена тихо жена.
А Россия вновь молодая,
Вновь разграблена, вновь больна.

Не хочу я, чтоб вновь в России
Пролилась невинная кровь,
Чтоб погибшие попросили
Мстить невинным вновь и вновь.

А характером Петр: буйный.
Правил он довольно жестко:
Льется кровь, и летят головы.
Льется кровь, ложатся стрельцы.

Смело принял он на грудь Державу
И величье славы возвратил.
Только трудно истребить отраву
Хитрецов и воротил.

Много роскоши и лоска,
И надменные пажи.
Вроде, просто, но и броско
Поднимали на ножи.

Но осталась великая слава
И великое горе в веках.
А великая личная драма
Была тайной в великих штанах.

Гибкий, стройный, молодой, красивый
Полюбил Катюшу горячо.
Иногда жестокий и ревнивый
Мог ударить грубостью в лицо.

А Россия Петра не забудет.
По-Петровске Россия живет.
Силу русскую в людях разбудит,
Счастье райское возведет.

Наивные люди
Надеждой живут.
Наивные люди
Счастье ждут.

Поднимется солнце,
И счастье придет.
Опустится солнце,
И горе заснет.

А ночью вновь радость.
А ночью любовь.
Волшебная слабость.
Горячая кровь.

Горячее тело
И трепет сердец.
И звездное небо,
И месяц-отец.

А лунная мама
Ушла погулять.
Небесная драма:
Надо рожать.

Наивные люди
Торжественно ждут.
Родился лунатик.
Луной назовут.

Смешная золотая осень
И грубость стоящих тополей.
Тепла еще чуть-чуть попросим:
Нам пальцы тонкие согрей.

Хотя лицо мое пылает:
Бордово-красные цветы.
А ветер куст большой качает:
За ним лежишь нагою ты.

Мне не понять все откровенье,
Твоих поступков не понять.
А дико страстное движенье
Не разрешит мне вновь сбежать.

От чистых помыслов любовных
И от великой красоты,
И от обид всегда бескровных,
И кровью политой травы.

Наверно, я еще не вырос.
Наверно, я еще росток,
Который что-то в лесу вынес,
А лес по-прежнему жесток.

Смешная осень золотая
И беспредел всех тополей.
А ты такая молодая
На фоне голубых полей.

Утром однажды я не проснулся.
Что тогда вдруг началось?
Зять мой с работы сразу вернулся:
Время для спора нашлось.

Зять мой, другой, Камчатку покинул:
Рейсом ближайшим в Москву.
Простынь кто-то мгновенно скинул.
Кто-то бесстрашно бил по лицу.

Но просыпаться, сразу не стоит:
Надо внимательно все осмотреть.
Чье-то величье, чьи-то покои,
Душу чью-то согреть.

Я в бесконечный туннель не посмею
Душу свою втолкнуть.
Может быть, сразу о том пожалею
И захочу обратно вернуть.

Грохот страданья и визг бытия,
Тихая вечная радость
Манят куда-то не только меня.
Видно, у каждого слабость.

К вечному тихо прижаться лицом,
Душу из тела прогнать,
Став ни святым, а подлецом,
И наказание ждать.

Мне казалось, что ты бесшабашная,
Что дерзить – твое ремесло,
Что трава на поляне скошенная
Не украсит твое лицо.

Не зеленая ты, не зеленая,
Разноцветная красота.
Незавидная роль, отведенная,
Никогда не слушала тебя.

С детских лет твоя смелость дробленая
Удивляла подруг и ребят.
И волна морская, соленая,
И хрустальный цветистый град.

Разбивались о берег отчаянно
Миллионы радостных брызг.
Трогал ветер, как бы нечаянно,
Твое тело, пьянея вдрызг.

Раздевалась открыто, таинственно,
И шокировала красота,
И бросалась в воду воинственно:
Уходило тело до дна.

Не боялась ты Черного моря.
Не боялось море тебя.
После каждого прибоя
Наступала тишина.

Развратом полный поцелуй
Я не забуду никогда.
Меня раздела ты, разуй
И страстно обними меня.

И пусть завянут от стыда
Кругом растущие цветы,
Вспотеет черная земля
От бури чувств любви.

Я честь твою не сохраню:
Невинность сразу заберу.
Хотя на это ты не шла
Ни с кем и никогда.

И бесполезно волос рвать,
И от бессилия рыдать.
Любовь развратная уйдет,
Как белый в море пароход.

Начнется женская любовь
С началом бурным и концом.
А вся дурная в теле кровь
Испита будет подлецом,

Который душу развратил,
Оставив тело на потом.
Язык твой ласковый – актив,
Всегда хранимый влажным ртом.

Царица бесшабашная в любви,
Но гордая и сильная на троне,
Взрывает криком холод тишины,
Сдается сразу в обороне.

Рабом становится барон.
Солдат же – генералом.
Работать лихо может ртом,
Не брезгует нахалом.

Любовь ее, как целина,
Как бурное начало.
Любовью города брала
И войско восхищала.

Любила страстно, до конца
Российского престола,
До крика дикого глупца,
До криков диких хора.

В любви Россию не сдала
В порыве наслаждений,
Все без остатка отдала
На благо возрождений.

Царица ненасытная в любви,
Но гордость не теряла.
Нерусская, но русская в любви,
Как русская страдала.

Культяпый «хрен» дорвался до страны,
Разрушил удивительный Союз,
Услышав шепот сатаны,
С России сбросил Крыма груз.

Культяпый предал русскую мечту:
В родное лоно возвратиться Крыму.
Ударил словом резко по лицу.
Наверно, думал, что от слов остыну.

Когда кромсали Родину мою,
Культяпый совершил измену:
Обратно Крым в Россию не возьму,
Как не возьму солдат из плена.