Валерий Гурков - Стихи, как они есть. 2014

Виноградники под корень.
Водку всю в овраг.
Горбачев в борьбе за трезвость,
Стал стране первейший враг.

Из порядка беспорядок.
Хаос из страны.
Все спиртным торгуют,
Всё из подполы.

Армию под нож пустили.
Милицейский беспредел,
А братва пошла в бригады.
Молодежь вся не у дел.

Все колхозы распустили.
Заросли поля.
А по всей стране на стрелки
Посъезжалася братва.

Две Германии в одну.
Горбачев у них герой.
А в родимой стороне
Шел уже за боем бой.

Молодые пацаны —
Цвет моей страны,
За наживу сверху дяди,
Полегли в гробы.

В кружку пива – дихлофос,
Либо жидкость для волос.
И от этого всего даже алкаши легли,
Отравившись этим пойлом, в те же все гробы.

Накрыла осень
Проливным дождем
И город,
И любовь мою.
Я по ночам
Давно не сплю.
Смотрю на лужи
Под окном.
Котенок рядом
На окне.
Он любит
В этой тишине
На фар машин
Мелькание
Смотреть
И, листьев
Падающих, медь.
За осенью
Придет зима,
Похожая
На седину
Столь
Раннюю мою.
Но из души моей
Ведь даже и она
Не сможет удалить
Любовь твою.

Из Болгарии,
Давшей мне кров,
Я в Москву прилетел
К Европейскому,
У Киевского вышел
Среди моря цветов,
Что на месте и верно взамен
Храма древнего Божьего
Построил один бизнесмен.

Ко мне тут же красавчик,
Как орел, подлетел
И прям с ходу вопрос:
Может девочку на ночь,
А можно на час,
Она тут за углом
Вон, готова для Вас…
Не хочу ли купить
По дешевке
Я сотинку роз?
И квартиру не нужно?
Да сними хоть весь дом!
Хоть на сутки, на месяц, на год,
Не вопрос.
Только деньги вот сразу
За пару месяцев вперед.

Я послал его к девице,
Тихо прошептав: Свали!
Мол, иди, иди, друг любезный,
Я не гость в столице
На Краснохолмской,
На набережной, рожден,
На Новокузнецкой
У Павелецкого вокзала
Стоял когда то
Мой бывший дом
Здесь вырос,
Здесь Родина моя!
Здесь жили
Мои все предки,
И здесь жила моя семья:
Дед с бабкой,
Мама,
Моих два брата,
Ну и я.

Но с квартирой
И вправду ведь вопрос
Уж ровно год назад
Мне смотровой в конторе дали.
Я простоял на очереди
Пятнадцать лет
Затем вдруг позвонили и сказали:
Гуляй солдат!
Уволен ведь ты, дно,
Не пора ль под камень
Что греет солнце на погосте,
Для тебя уж давно.
Да и квартиру мы твою
Уж человеку нужному отдали.

Походил я в бомжах,
Ну и вправду ведь дно.
Словно краб или рак
Ползешь по нему.
Но любил я всегда
И сейчас люблю я страну,
Что в бомжи
Вдруг меня приписала.
Я всю жизнь зачеркнул
И жить начал сначала.
На обиженных
Воду ведь возят, —
Говорила мне мать.
Да и просто имеют.
Потому не с руки
Мне в эти ряды.
Пусть они как бараны,
На митингах блеют,
А потом от счастья
Лижут чьи то зады.
Не по мне это все.
Ведь родился я тут
И знаю,
Что упавших тут не жалеют.
Затоптать все горазды,
Да только всего.
Да к тому ж я в годах.
Время – вот,
Что теперь мне так важно.
На него не скупился я
В юности лет.
А теперь понимаю,
Нет дороги назад.
Все бежит
В другом направлении.
И давно ведь потерян
В нашу юность билет.
Я на первое место
Родину ставил
Да как женщина,
Ведь капризна она.
Но от жизни своей приобрел я урок.
Вот теперь только в старости понял,
Что во всем и всегда первым
Должен быть только Бог!!!

И как только я первым
Бога поставил,
У него ничего не прося,
Так вернулось здоровье,
Вернулась семья.
И осталось немного,
Ну, просто чуть, чуть.
Мне бы женщину,
Что вернула
Любовь мне и Бога,
Вот ее бы назад обратно вернуть.
И вернувши, обняв,
Постоять у родного порога!
Так чего же стою?
За любимой! И в путь!
Посидим на дорожку.
И с Богом!

Вновь
Солнце ласково
Взглянуло на Москву,
Пытаясь словно
Как можно поскорей,
Теплом своим и лаской
Из души моей
Изгнать всю грусть
И о тебе, любимая, тоску.
Арбуз мне сладкий надоел
Я посолил его.
Шашлык пожарил на балконе
И вроде тоже ничего.
Коты, как стая саранчи,
Меня готовы съесть
И коль не дам им шашлыка,
Надуют в тапочки мои,
Такая будет месть.

Растворилось солнце в небе
Светом радостным дневным.
В гамаке на даче в неге
Я с бельчонком озорным.
Рыжий шустрый шалунишка,
Глазки черные с орех.
Он теперь мне как братишка
Защищает, отгоняет всех.

В том году с ним подружился.
От кошачьих спас я ртов,
А бельчонок наловчился
Шишками пулять в котов,
Хвост пушистый словно ерш.
Зубки острые торчат.

У забора старый еж
Яблоко несет фырча.
Он колючий и не брит.
На ежиху он сердит.
Та к соседскому ежу
Играть ходит в чехарду.

Все бы ничего, все бы не беда.
Да ежата как один копия того ежа.
Солнце скрылось за лесочком.
Убежал и мой бельчонок.
С ветки чиж на бугорочек,
А в траве к нему ползет котенок.

Осторожно не спеша,
Хвостиком слегка дрожа.
Вот он замер, вот бросок.
Снова, снова неудача.
Улетел назад комок.
Вмиг на ветку и под крышу дачи…

Ой, как быстро время тут летит
Солнце встало и уже в зенит.
Пятница, суббота,
Вот последний выходной!
Завтра на работу!
Значит скоро уж домой.

Поставил чайник, вскипятил
И кофе растворимый замутил.
Супруге бывшей позвонил.
Котов на утро накормил.
Жизнь разломила тишину
На да и нет, на нет и да.
Кошачья кончилась еда.
В Бетховен ехать, вот беда.
Вновь телефон звонит. Бегом к нему.
А может быть она? Ошиблись.
И тот кто мне звонил и я…

Она была нежна,
Немножко похотлива
Совсем чуть, чуть.
Постанывая,
То снова молчалива.
И от его любви,
Не пившая, хмельная
В нем растворилась.
А уж по телу и душе
Распространялась нега
Не земная.
И от его касанья губ
Предательская дрожь
По телу и истома.
То холод,
И всей ее
Природы голод
То вновь по телу
И душе пожар
О, как же она
Истосковалась
По теплым,
Нежным,
Сильным
Его
Мужским рукам!
Они, как дети
По ней сновали
То тут, то там,
То тут, то там
А за руками губы,
А за губами сам…
Пульсируя
С напором
От чувств,
Проникновенно
Он вновь наполнил
Завершением ее
И от нахлынувших
Вдруг чувств
Ее душа вновь
Воспарила к звездам
В небо
Навстречу набегающей
Из темноты зари
Оставив с ним
Лишь тело
Для земной,
Уже не нужной
Ей, любви.