Дамир Берхеев - Пара дорог

В неполных девятнадцать лет —
Приемник очень-очень громкий
В машине чтоб хватало мест.
У нас все было в общем так:
И заводской графин с вином,
Из пластика ручной кальян,
Свобода вечна за окном…
Два года как закончил школу,
Казалось вечность уж прошла.
Я помню золотую пору —
Все шло спокойно не спеша.
Баталии с другим двором
Остались в прошлом навсегда
И, как гоняясь за мячом,
Мы оставались до темна.
Учился с явной неохотой,
За что не брался все бросал,
Хотя бы взять занятье спортом —
Не долго в игры я не играл.
Студентом был на сей момент,
Гранит науки все ж не грыз,
Пока свобода юных лет
Я чувствовал что значит жизнь.
Все в общем было мне по нраву,
И перемен я не хотел…
Быть может уличную славу,
Немного денег для потех.
Вот так всю жизнь я прожигал:
Усталый отсыпался днем,
Ночами допоздна гулял,
А утром шел опять домой…
Мой друг рассказывал усердно
Историю своей любви,
И добавлял он с криком: «честно!»
Для большей правды той молвы.
А мысли шли одна с другой,
Их счету не было числа,
В них окунался с головой,
Они стекали как вода…
Потрогал кожу – как резина,
И друг как-будто вдалеке —
Его глаза блестят сапфиром…
В моих наверно тот же блеск.
Летя вдоль сталинских квартир,
Покрытых страхом желтизной,
Покой мне не давала мысль:
Куда мы едем в час ночной?
Баюкала река дороги,
Заставив хором замолчать,
Ныряя глубже в взгляд прохожих,
Старался мысли угадать…
Милиционер:
«Быстрее бы домой к жене…
Медовый месяц как-никак».
Рабочий завода:
«Как пережить недели две?
Затем зарплата… Вновь в долгах».
Ночная бабочка:
«Во все века не пахли деньги…
Не всем ж учиться и учить?!!»
Серцеедка:
«Скажу мол потеряла серьги…
Он должен новые купить».
Студент:
«Диплом в кармане… Что теперь?
Никак работу не найти».
Сектант:
«Сойдет с небес свирепый зверь…
Их дни почти, что сочтены!»
Боксер:
«Я так устал, ну как же тяжко
И вроде сломано ребро».
Школьница:
«Идти по улицам так страшно…
Ну что ж так дом то далеко»…
О, Дьявол, я сойду с ума!!!
Прошу их мысли убери…
Чуть прояснилась голова,
Водитель вдруг остановил.
Вот мы приехали в квартиру,
Я не был вроде раньше в ней.
Сначала лишь узнал Марину
И в щечку целовал скромней.
Подарок щедрый от судьбы
Не в силах было уберечь,
Осталось мало от любви,
Так умудрились чувства сжечь…
Мы, взявшись под руки, ходили
От шумной комнаты к другой.
На кухне троя веселились,
Все поздоровались со мной.
В другую комнату прошли,
Все остальные были здесь,
Мои друзья уже зашли,
К красавицам успели сесть.
Людей тут было очень много,
Все танцевали кто как мог;
Играла музыка так громко,
Под нами сотрясался пол.
Осталась комната одна
Зашли туда мы с ней вдвоем:
Ни ламп, ни свеч – сплошная тьма,
И шум дверями огражден.
По прежнему меня любила
Светловолосая краса,
Постель не медля застелила
И сбросила с себя шелка,
А я, усталый и хмельной,
Любил ее без лишних ласк,
Любил лишь телом, не душой.
И не было притворных маск.
Она лишь чувствовала холод,
А я ее души тепло,
Но ей я был уж очень дорого,
А мне на это все равно.
Ее слова: «тебя люблю»
Меня не трогали совсем.
Тебе, читатель, расскажу
Как встретился впервые с ней…
Мой друг позвал на день рожденья,
Войдя к нему я вдруг ослеп,
Она, как чудное виденье,
Улыбкой озарила всех.
Ее лазурные глаза
Таили девственность покой,
О непокорности сказав,
Велели быть одной мечтой.
Ее фигура словно тополь
Такой же стройною была
Вокруг я слышал тихий шепот:
«Влюбился, парень, навсегда»
Читать Шекспира и Дюма
Ей не хотелось уж совсем,
Зато красива и мила,
Затем любил не мало лет.
Но с каждым годом меньше меньше…
Любви осталась лишь зола,
Я становился все беспечным,
Она менялась как и я.
Таблетки, выпивка и ночь
Сгубили блеск в ее глазах,
Она как уличная дочь —
Мечта о свете лишь во снах.
Мой мир таким же становился:
Ни чуть знакомые дома,
И я давно уж не молился —
Лишь дьяволу моя душа.
Устав от будних вечеров,
И от нее совсем устав,
Я странствовал среди миров,
А дым меня сопровождал.
Молочный смог завлек на кухню —
Здесь пахло летнею травой,
Вбирая аромат всей грудью,
Я был доволен сей едой.
Марина в комнате спала
Как ангел, как дитя небес…
Она как-будто умерла,
Но ангел по утру воскрес.
А вечер был еще в разгаре,
Я в комнату зашел к друзьям,
Они играли мирно в карты
И обсуждали про дела.
Сводились все они в одно:
Работу лучшею найти,
Чтоб больше денег и легко,
Затем мечту осуществить.
Марсель на кресле развалился,
Вся комната была в дыму,
Усердно пряча, в картах рылся
И дамой отвечал тузу.
Денис разлегся, засыпал,
Совсем не видя всей игры,
Он с алкоголем перебрал,
Усталый без сознанья спит.
Его я знал наверно вечность,
Учился он всегда на пять,
Клялись на уличную верность,
Умели друг за друга постоять.
Но друг совсем переменился;
Порой глядел ему в глаза —
Не видел в них я смысла жизни…
Была одна лишь пустота.
Каким-то стал совсем чужим,
Каким-то слабым нет огня
И меж собой не говорим,
Забыли дружбы мы слова.
Порой и ссорились в пустую,
Затем, забыв слова прости,
Бросали взгляды друг на друга…
Почти что год не говорим.
Не вел сегодня я бесед
И не хотелось просто спать,
Надев потрепанный берет,
Пошел красавиц провожать.
Когда с последнею расстался,
Открыв подъезда кнопкой дверь,
Рассвет вблизи уж показался.
Он предо мной стоял теперь.
Осенний солнца луч ласкал
Мое измятое лицо,
Затекшие глаза все ослеплял,
Дарил лишь холод не тепло.
Я сел на детские качели,
Зайдя хмельным к себе во двор,
Они все также детством пели,
И вдруг я вспомнил о былом:
Вокруг полно детей, их смех
Ласкал мой слух через года.
Вот мне годов наверно шесть,
Дениса пробую догнать.
От слабости в ногах споткнулся,
Расшиб колено и плечо…
Чрез три минуты я очнулся
Денис тащил меня домой.
На верность сотни раз клялись,
Святых не нарушая слов,
Мы продолжали детством жить…
Ну что случилось с этих пор?!!
Ударив сильно по качелям,
Исчезли мысли в никуда,
Как жаль, но мы уже не дети —
У каждого своя судьбы.
Когда-то были мы одним:
Все беды тайны пополам,
Рассказы детства о любви
О новенькой из класса «А».
Из-за нее мы раз подрались,
Разбили лица, кулаки,
Но ей мы так и не признались.
Какие были же глупцы.
На день второй с другим она —
И не с тобой и не со мной —
А нерешительность одна
Всему является виной…
Придя домой, я мать увидел.
Надеялся не будет ссор,
Кросовки я, шатаясь, скинул
И на нее смотреть не мог.
Я чувствовал на сердце боль,
Мне стыдно было за себя
И за испорченную кровь,
И стыд за грубые слова.
Не проронив ни слова звука,
Прошел как-будто нет ее
Все это было очень глупо
Но каяться еще не мог
И сколько раз просил я мать:
«Не беспокойся за меня»
Но не могла ночами спать
И проглядела все глаза
Порой я думал и смерти
Но вспоминая все о ней
И оставалось все на месте
Ведь беспокоятся о мне…
Еще одна живая ночь
Ушла, уходит и рассвет
Ушел бы день быстрее прочь,
Я совершу опять побег.
Читать дальше