Сергей Танцура - По ту сторону радуги

Мне снятся океаны и моря,
И горные озёра на рассвете;
Укрытые туманом берега,
Что посещает только гордый ветер.

Нездешние леса кивают мне
Верхушками нездешних синих елей.
В нездешние поля зовут меня
Нездешние цветы и коростели.

Я сплю – и вижу сон. И он манит
Меня своею звёздною печалью.
В нём мир и тишина, что мирно спит,
Не ведая, что я за нею наблюдаю.

И, затаив дыханье, я слежу
За этим безмятежным милым краем,
Что полон небом, чист водой и где
Я в этой жизни вряд ли побываю.

Понеслось время вскачь, разметалось
И, взбрыкнув, полетело стрелой.
Столько лет позади уж осталось,
Но забыло оно про покой.

Дни и месяцы, годы, столетья
Закружились, как сор на ветру.
А за ними и тысячелетья
С головой влезли в эту игру.

Древний Рим, Вавилон и Афины
Перемешаны – не разберёшь.
Египтяне, этруски, эллины —
Как понять, где тут правда, где ложь?

Крон низвергнутый с Клио смеются
Над тщетою ученых мужей,
Что бессмысленно лбом в стену бьются,
Заблудившись на стыке идей.

Черепки по земле собирают,
Воду льют бесконечных речей.
Но они и поныне не знают,
Кто создатель всех этих вещей.

И не видят, как, скрыта эгидой
Посейдона – владыки морей,
Восстаёт из пучин Атлантида
В блеске славы и силы своей.

Северное сияние,
Зов Полярной звезды.
И позабытое знание
На берегах мечты.

Стынут седые камни
Под ветром седых эпох.
Битву великих армий
Здесь наблюдает Бог.

Волны штурмуют стены
Из крепких гранитных скал.
Прибой – словно пульс по венам.
И волчий в ответ оскал.

Но прежде всё было иначе.
Сады здесь Эдема цвели.
Онелла дарила всем счастье,
И сейды её берегли.

Маг Лемминкяйнен суровый
Сражался с Лоухи тут
За то, чтобы в мире новом
Нашли Калевала приют.

Бои все прошёл и бури,
Но сдался под натиском лет.
И только громадный Куйва
Оставил на Вечности след.

Руины тех древних сражений
Давно уже в землю вросли.
Но Кола полна отражений,
И мысли Борея – остры!

Песнь кантеле тягуче
Под небом холодным звучит.
Но тут так пронзительно жгучи
Слепящего солнца лучи.

Играют они в торосах,
Разбившись о грани льда.
И пусть здесь трескучи морозы —
Душа вновь стремится сюда.

Здесь, в ледяной пустыне,
Свободою дышит она.
И ей, как в прозрачном Сапфире,
Гиперборея видна.

В краю, где кузнец Ильмаринен
Когда-то ковал небосвод,
Она не исчезла и ныне:
Она в каждом камне живёт!

Великий Кутха крылья распростёр
Над бесконечными, как океан, снегами.
И только крохотный, едва живой костёр
Остался между Мрака берегами.

Один из берегов – седая Ночь,
Полгода здесь царящая бессменно.
Другой же – Смерть. Не в силах превозмочь
Никто её объятий во Вселенной.

Но до тех пор, пока горит костёр,
Не смогут берега соединиться.
И Калев не потупит грустно взор —
Детьми своими может он гордиться!

Звериные боги чёрной земли,
Ты их не зови – не услышат они.
Здесь только песок – и орёл в вышине,
Да крики верблюдов в ночной тишине.
Здесь три пирамиды безмолвно стоят,
Как горные пики, на солнце горят.
Нил мутные воды тут катит вперед,
Его благодатным зовёт здесь народ.
Арабы, мамлюки прошли чередой,
Несясь, как хамс и н, над великой страной.
Но Сфинкс безразлично взирал с высоты
На их обречённые планы, мечты.
Он Сторож Времён, человек для него —
Песчинка, что канет в пустыне веков.
Людские надежды исчезнут во тьме —
А он будет вечен в своём вечном сне.

В червонном золоте заката,
Над бело-синею змеёй,
Открыв дорогу из Дуата,
Начался танец роковой.
«Анх уда снеб» – шепнули губы,
Вдруг вспомнив мёртвый уж язык.
И Упу а т оскалил зубы,
Хотя смеяться он отвык.
Ос и рис с нежною Ис и дой,
Под звуки с и стра в круг войдя,
Своей божественною силой
Сердца бессмертных бередят.
Чеканный шаг, чеканный профиль,
Хедж е т и д е рмет, снег и кровь.
И Мертсег е р, без предисловий
Дарящая свою любовь.
Над ними Сокол, ввысь летящий,
Простёр всесильные крыла.
Великий Ра, светло горящий —
И тот оставил все дела.
Застыл Та-К е мет, поражённый,
«И а лу!» – ветер простонал.
И пер-о а перворождённый
Селк и т за талию обнял!

За что, о, боги, обманули вы меня?
Вы миражом в пустыне поманили.
Но правда оказалась злей огня —
Меня вы так играючи сгубили!

Всё рухнуло в какой-то страшный час:
Погиб мой муж, упав на меч свой острый.
И я за ним последую сейчас;
Как видно, это месть за вас мне, сёстры.

Тебя я, Береника, не могла
Спасти от казни, что отец пророчил.
А Арсиною я уже сама
Приговорила, тем престол упрочив.

И братьев-соправителей своих
Я вслед за сёстрами отправила в могилу.
Трон узок и не выдержит двоих:
Даётся власть имеющим лишь силу!

Была богиней я – и мне повелевать
Судьбой народов показалось мало.
Мне требовалась жизнь! Её забрать
Считала я своим законным правом.

И вот теперь свою жизнь отдаю…
Я проклинаю вас за это, боги!
Ирада с Хармион несут змею —
Расплата это… Что ж, сведём итоги!

Шива сторукий пляшет свой танец,
Стоя на груде костей.
Кали, жена его, зубы скалит —
Вкус крови всего ей милей.
Т а ги – душители служат ей верно,
Жертвы бросая к ногам,
И только Ганеша слоноголовый
Мудростью делится там.
В и шну, Гаруду взнуздавший, несётся
Под облаками на бой,
Чакра могучая – р а кшасов гибель —
Пущена властной рукой.
Вар у на прибоем неудержимым
Сметает народы с земли,
А в небе Пур у ша непостижимый
Лотоса рвёт лепестки.