Евтишенков Игорь - Миром правит любовь. Сборник стихов

Пьяна я, Господи, пьяна,
Пьяна безбожно,
И как добралась я до дна
Сказать мне сложно.

Пьяна вчера, позавчера
Была, похоже,
И вот теперь пьяна с утра,
Как видишь, тоже.

Я обращалась столько раз
К Тебе, Всевышний,
Но, видно, мой истошный глас
На небе лишний.

Скажи мне, в чём моя вина,
За что на небо
Забрал ты мужа у меня,
Лишив нас хлеба?

Никто не хочет нам помочь,
Не то, что слушать,
А дети плачут третью ночь
И просят кушать.

Я выжить с ними много лет
Одна пыталась,
Но сил бороться больше нет —
Одна усталость.

Конца страданиям своим
Не вижу снова,
И к испытаниям твоим
Я не готова.

Я не могу их обмануть,
К тебе отправив,
И жизнь, как свечку, в них задуть,
От бед избавив.

И всё же, в чём моя вина
Пред белым светом?
Сегодня я спрошу сама
Тебя об этом.

Дул лёгкий бриз издалека,
Из стран пророка,
Сдувая пены облака
С лица Востока.

Доили море рыбаки
В лучах заката,
И вдаль глядели старики
Подслеповато.

Стирали женщины бельё
До поздней ночи
И обсуждали мужичьё
За между прочим.

Кричали чайки вдалеке,
О рыбе споря,
И кто-то пел о рыбаке
Внизу, у моря.

Мечтали грузчики в порту
О кружке пива,
Мешки таская по мосту
С мукой лениво.

Баркас какой-то подходил
К стене причала,
И юнга за борт заводил
Канат устало.

Дрожало небо, как стекло,
Под жарким солнцем,
А солнце по небу плыло
Большим червонцем.

Сменило свой палящий гнев
Оно на милость
И, горизонт слегка задев,
О край разбилось,

Желтком яичным растеклось
По глади моря,
И рыбакам спешить пришлось,
О чём-то споря.

Изнурена дневной жарой,
Земля страдала
И отдохнуть ночной порой,
Как все, мечтала.

Однако небо, как окно,
Задёрнув шторой,
Ночь не дала ей всё равно
Прохлады скорой.

А утром ветер перемен
Взлохматил море,
И чайки плакали у стен
С тоской во взоре.

Луч солнца мерил свысока
Свои парсеки,
Но придавили облака
Рассвета веки.

Вдруг стало пусто, и темно,
И грустно очень,
Как будто здесь давным-давно
Настала осень.

Луна задумчиво с небес
Глядела, как туман клубился,
И коркой хлеба чёрный лес
На фоне неба громоздился.

Вздыхали тёплые поля,
И, постепенно остывая,
Дышала травами земля,
В прохладе ночи отдыхая.

Сова, угрюмые леса
Покинув, в воздухе кружилась,
И серебром густым роса
На травы дикие ложилась.

Холодным светом ярких звёзд,
Как диадемой дорогою,
Переливался небосвод,
Рассыпав Млечный Путь дугою.

В лесу кричал какой-то зверь,
Пощады чья-то жизнь просила,
И стало ясно, что теперь
Власть тьмы над миром наступила.

Вы в бокалы из грусти налейте немой тишины,
И укройте меня толстой шалью из чёрной печали,
И лишите того, чего сами давно лишены,
Чтобы губы мои точно так же, как Ваши, молчали!

Чтобы уши оглохли, а также ослепли глаза,
Чтобы новым богам, как священникам, руки лизали,
Чтобы прямо с крестом, в этот храм победившего зла
Все такие, как я, на карачках, сдыхая, вползали.

Там мне в сердце забьют ядовитый предательства гвоздь,
Изнасилуют совесть, чтобы правду поменьше кричала,
И потом пригвоздят к небесам мою душу насквозь,
Чтобы небо из ран моих видно предателям стало.

А когда я вернусь, разрешат мне по-барски устало
Проповедовать зло, как религии новой начало…

Окно – не выход в небеса,
А я – не Папа римский,
Вдоль перешейка мчит коса
На полуостров Крымский.

В окошко легкий ветерок
Доносит вздох прохлады,
Как мало нам, порой, дружок,
Для счастья в жизни надо:

В купе с улыбкою войти
И чей-то взгляд встревожить
И счастье к морю унести…
Или любовь, быть может.

Помню, как смотрел влюблённым взором
На прижатый к крышам белый дым
И в полях с немыслимым узором
Умывался небом голубым.

А в лесу, за дальнею рекою,
Среди первых проблесков весны
Помню я глубокий запах хвои
И дурман от ландышей лесных.

Летних гроз далёкие раскаты
Проносились гулко над травой,
И, как шалью, яркие закаты
Накрывали небо с головой.

На деревьях мягкими волнами
Затихали редкие ветра,
И туманы толстыми блинами
Повисали в поле до утра.

Всё без изменений и поныне:
Те же реки, рощи и поля,
Но теперь я думаю о сыне:
Сможет ли любить их он, как я?

Я умру, как Мата Хари:
Всеми проклят и любим;
Расцелованные хари
Всадят пулю в херувим!

Разбужу свинцовый улей
Я в винтовочном лесу,
И рассерженные пули
Пригвоздят туман к лицу.

Обнимусь с сухой листвою,
Ткнусь лицом в чужой сапог,
И смешается с росою
Мой последний тёплый вздох.

Все, кто помнил, позабудут,
Все, кто верил, предадут,
И горбатого Иуду
За глоток вина найдут.

Сам себя и всех прощаю,
Принимаю всё как есть,
И спокойно прекращаю
Верить в зло, добро и честь…

Но не радуйтесь, иуды!
Я так просто не умру
И кошмаром страшным буду
Вам являться поутру!

Липким сном, холодным потом,
Страхом слухов и вестей
Я вернусь Искариотом
К вам за душами детей!