Александра Киселёва - Истории – мои территории. Стихи

Истории —
Мои территории —
Придумываю и живу.
И лёгкой линией
В своем мире я
Вычерчиваю судьбу

Растаяли
Мои познания —
Пустое в этой игре.
Лиц абрис тонко я
Слов, фраз осколками
Записываю в себе.

Я хочу породниться с сестрою таланта,
Чтобы слово сказала – и стало понятно,
Как смешно или грустно,
Как полно или пусто

На душе у меня. Только слово сказала —
Свет возник, или тьма на мой мир бы упала.
Как смешно мне и грустно,
Как полно или пусто…

Я хочу породниться с той самой семьёю,
Ремесло где – слова, их как стеклышки моют.
Те волшебно сверкают,
Разноцветно играют.

Если вдруг повезёт, то намою каменьев.
Только б знать ремесло, только было б везенье:
И слова засверкают,
Разноцветно играя.

Я хочу породниться с бродяжьей дорогой
Редькой пахнуть, петь песни, брести одиноко.
Как легко мне поётся —
Слово плачет, смеётся.

Я дойду до ручья, я намою каменьев,
Лишних слов не возьму, чтоб легко было пенье.
Хорошо мне поётся,
Слово плачет смеётся.

Показалось – родная сестра мне таланта,
Редько пахну, одна, ремесло мне понятно.
Но смешно мне и грустно,
Не полно мне, а пусто.

Захотела я слово, что было в начале,
Как звезду с неба снять, получить без печали.
Но звезда лишь сверкает,
Разноцветно играет.
Нелегко мне поётся,
Слово так не даётся,
И смешно мне, и грустно,
Не полно и не пусто.

Я в книгах не храню прошедших лет
Цветы: в душе всегда ярки и свежи:
Зелёный луг и жёлтых солнцев свет —
Зовут их одуванчиками нежно.

А ты идёшь и смотришь не на них,
Ты просто рада жизни там, далёко.
С тобой малыш, белоголов и тих,
В лучах купается. А небо так высоко…

Вы часть тех дальних, милых мне планет,
Цветы которых снова расцветают,
Лишь вспомню их. И туч тяжелых нет.
И юный взгляд улыбкою сияет.

И эльф-шалун, наш сказочный малыш,
Летает от цветка к цветку, смеётся.
Поёт, уверенный, что счастью лишь
Подставь ладонь – оно в неё прольётся.

В страницах книг любимых – мой покой
В страницах книги жизни – теплый ветер,
Цветы, твоя улыбка, взмах рукой:
Привет или прощанье? – Кто ответит.

Примеряю чёрное платье,
Что для свадьбы и похорон.
Примеряю чужое счастье.
Или скрытый строгостью стон?

Выходила замуж – закрыла
Дверь дубовую за собой.
Без сомнения начертила
Путь по жизни себе прямой:

Там на матовом перламутре
Моря, неба и облаков
Не спеша, спокойно и мудро.
Крайних точек две – путь готов.

Угощаю яблоком спелым,
Гости сидр и кальвадос пьют,
В кружевной распашонке белой
Мой младенец. Ему я спою.

Я в толпе молчаливых женщин
Провожаю мужа на лов.
Лишь накидка на мне трепещет:
Лишних нет ни слёз и не слов.

Замуж дочек своих я выдам
И невесток введу я в дом…
Вопреки потерям, обидам,
Прям мой путь, не собьюсь я в нём.

…

Так примерила черное платье,
Что для свадьбы и похорон.
Приняла ли чужое счастье?
Услыхала ли чей-то стон?

Поющие одиноки,
Даже в церковном хоре:
Их души куда-то далёко
Уходят в музыки море

И тот музыкант под деревом…

Стоял скрипач на поляне
В Питере, дворца сцене.
Он точкой смотрелся в гулянье,
Он точкой был во Вселенной

Он, точка, – не цель вселенной ли…?

Не деньги, а подношенья
В странный цилиндр чёрный
Несли ему в воскресенье,
За музыку в мире просторном.

Один на земле он с музыкой…

Быть может, его скрипки
Звуки сплетались где-то
С песней, в метро что с улыбкой
Певцом была чёрным спета.

Не счастье – покой и воля с ним…

И щедро он мне позволил
Песню его услышать.
Два евро – вот столько стоил
Концерт тот в метро в Париже

Жить просто и легко училась я…

Не стану певцам я подругой,
Просто, легко не петь мне,
Но, может быть, стану мудрой,
Распутаю глупые сети.

Мечтать, прислоняясь к дереву…

Смогу, растирая ль краски,
Мысль заключая ль в слово,
Спокойно, строго и ясно
В том хоре петь одиноко

Ах, как память коротка человечья,
Ничего я не помню о вечном.
То ль случайно девой родилась,
То ль назначил мне жизни водитель

Или Он сказал мне: «Решаешь,
Ты сама, в чем в путь улетаешь.
Выбирай, в мужском ли обличье,
В нежном женском ли – мне безразлично.

Только помни: решилась – точка
Сабля сын, ну а платье – дочка.»
Я, наверно, сразу же стала
Подбирать что красивым казалось:

Лишь у женщины взгляд одинокий
Столь изысканный и глубокий.
Захотелось c букетом жёлтым
Мне идти переулком безмолвным.

Надо взять в придачу кокетство,
Терпеливость, обманов средства,
Что-то там еще – мне не вспомнить,
Потерялось и не восполнить.