Ян-Майен - Неоновый камуфляж. Стихи

Может быть!
Может быть?
Может быть, никогда?
Может, нет?
Может, да!
Ну а может, беда!
Может, тьма?
Может, свет!
Может, звезд уже нет?
Может быть, никогда!
Ну а может, всегда?

О чем?
И где?
Хотя, когда?
Понять я не стремлюсь.
И разговоров полнота
Лишь нагоняет грусть.
Зачем?
И с кем?
И почему?
Не дам я вам ответ.
Не знаю,
Может не поймут,
Но тех ответов нет.

Спешит
Успеть
Летит
Чтоб спеть
Сквозь годы и года

Он хочет
Так
Поборет
Страх
Чтоб песню петь века

Спешит
Воспеть
Дрожит
Но ведь
Без страха петь всегда

Поборет
Сон
И будет
Он
Всех воспевать века

На старых полотнах
И древних стенах
Есть нечто такое,
Что не увидать.
Оно удивительно,
Невообразимо,
Бесплотно,
Эфирно,
Но всё ж существует.
Оно незабвенно,
Константно,
Неискоренимо,
Незыблемо
Но существует всё ж.
Для нас такая сущность как века
Должна существовать всегда,
В ней символ нам
Простым,
О том,
Что круг времен
Неотвратим.

Истина
Гадостна
Ко времени
Празднества.
Праздь
Радостна,
Но нет сна.
Истина
С примесью
Чистого вымысла
С привкусом
Каперсов
Сыт! И до дна!

«Никто не волен угадать мои мечтанья,
И даже пусть дойду то иступленья
Никто не скажет от чего же трепетанья
В глазах у всех я лишь увижу удивленье».

«Никто никогда не ответит,
Быть может, потому что не знает,
А может, просто не хочет,
А может быть, просто не светит».

«Такими быть
Прослыть
Никем,
Ничем
И ниоткуда
Истратить в ожиданьи чуда
Над агонизирующим взглядом.
Нет, не надо».

«Такая лишь
Нескромная неведомая мышь».
«О, только мышь?»
«Глупишь!»

«Как кондор окунувшийся в утробу
Давным-давно погибшей коровы
Как некто, кто разрушил царские хоромы,
Оромо!»
«Хотя, при этом ли оромо?»
«Или же хуту?» «Да, они затеяли погромы!»

«Но ведь оромо!»
«Амхара, сомали?» «Оромо!»
«Афар, тиграи, беджа?» «Нет, оромо!»
«Пускай, оромо!»
«Да, оромо!»

«Лишь он один, лишь эфиопский быр?»
«Затёрт до дыр!»
«Опять?»
«Но ты не мог не знать!»
«Как знать!»
«Опять?»
«Знать!»
«Лишь знать?»
«Да! Но как способ любопытство удовлетворять!
А может быть, опять как знать,
И нечто новое, то, что позволит знать
К существованью приближать!»

«Скажу я „вновь“, а не „опять“!»
«Ну вот опять!»
«Опять?»
«Опять!»
«Тебе под стать!»

«Присядь! Нет-нет, уж
Лучше стой уж!»
«Да уж!»
«Да уж!»

«Вернёмся к теме разговора?»
«Давай вернёмся!»
«Да, давай!»
«Давай!»
«Прощай!»
«Прощай!»

Лети за мной
Веред
За горизонт
Крылья расправь и лети
Нам по пути

Может быть этот грач не был главным грачом,
Но его я главнее не видел.
Времена и мечи ему сплошь нипочем,
И залечит раны обитель.

Пел главграч в вышине громогласней вдвойне,
Он совсем никого не боялся.
И услышал на дне в своей сумрачной мгле
Нематод, что всегда улыбался.

Нематод был червем, верил он нипочем
И ему нипочем все дурное.
Но случалась беда у червя иногда,
Слышал он грача над водою.

И всплывал он тогда, выше рыбы и дна,
И кричал на грача над водою:
«Что орешь, мерзкий грач, не бывает и дня,
Чтоб не мучил ты песней дурною».

И с тех пор не летают грачи над водой,
Не бывает такого отныне,
Но покрыт океан коркою ледяной,
Ледовитым он назван поныне.

Я взойду на престол своего пятачка,
Я возьму в свои руки огонь,
Закалю свою сталь и в районе зрачка
Отразится видением твой

Удивительный сон, что похож на мечты,
Что я видеть могу пред собой,
Что несомы ко мне от звезды до звезды,
Поэтессой одной лишь такой.

Гнездятся птицы в волосах,
В глазах закат,
И небеса лежат в руках,
И я не рад.

Взлетают птицы в вышину,
В глазах рассвет,
И небо пало в глубину —
Все это бред.

Мир отчужденный разумом
И нет никакой в нем ясности,
Лишь новые закономерности.

И мыслей нет одинаковых,
И нет человеческих скептиков
В осколках небытия.

У мирных здесь нет предводителей,
Охотников, собирателей
Обманывают глаза.

Болты здесь летят во все стороны,
И песни поются о малом
Руслане, что был всем знаком.

И за четвергом здесь не пятница
И даже не понедельница,
Но просто все есть день за днем.

Жираф догонял меня давеча,
Хоть он оказался коровою,
Лишь боль в голове у меня.

И нет уже здесь спасения
Лишь только одно выживание,
Отсюда нам выхода нет.

Ни явь, ни сон нам были не покорны,
пока не начал думать мозг.
Пусть хитрецов деяния притворны,
мы вскоре вспомним рукотворчество отцов.
И маски
Слетят с шутов, раскрашенных под масло
что было слито с двигателей наших.
Забьется сердце вновь архимашины,
И потекут слова неукротимы!
И вновь
мы разожжем любовь!
Так пусть
сдувает ветер пылью грусть!
И новый день
не скроет алчная тень!
Всегда
поют нам песни птицы в облаках!

Старухи шептались с ощущением укоризны,
Не бывало такого со времен даже Великой Схизмы.
Может быть просто у мира такие миазмы,
Короче,
Такое осмыслить я не вижу смысла.

Может быть это у мира сдвиг по фазе,
Связанный с началом в одном католическом храме черной мессы.
Думаю, мысль такая имеет много веса,
Хотя новая прихожанка не бывала чужой ни разу.

Не пытайся отыскать выход.
Почувствуй,
Будто кто-то сильный крадется, следуя за тобой,
Будто разум твой заполняет автомобильный выхлоп.
Подумай,
Как идешь ты без остановки день деньской.