Юрий Лифшиц - Книга Екклесиаста. Переложение

Послушайте слова Екклесиаста,
что Иерусалимского царя
Давида сыном был. «Все суета, —
сказал Екклесиаст, – все суета,
все суета сует. И человеку
какая польза от его трудов,
которыми он трудится под солнцем?
Проходит род, потом приходит род,
земля, однако, вечно пребывает.
Восходит солнце и заходит солнце
и вновь в то место, где оно восходит
торопится. Идет ли ветер к югу,
и переходит к северу, кружится,
кружится на ходу своем, но снова
вернется ветер на круги своя.
Текут все реки в море, но моря
не переполнятся: к тому же месту,
откуда реки начинают течь,
они вернутся, чтобы течь сначала.
В труде все вещи: человек не может
пересказать всего; и напитаться
не может зреньем око, и не может
себя наполнить слушанием ухо.
Что раньше было, то и позже будет;
что делалось, то делаться продолжит,
и ничего нет нового под солнцем.
Бывает кое-что, о чем твердят:
«Вот новое, смотри», – но это было
уже в веках, что были прежде нас.
Нет памяти о прежнем, и о том,
что будет дальше, памяти не станет
у тех, которые придут потом.
И я, Екклесиаст, что был царем
Израилевым в Иерусалиме,
тому я предал собственное сердце,
чтоб мудростью своею испытать,
исследовать, что делается здесь,
под небом. Столь тяжелое занятье
дал человеческим сынам Господь,
чтобы они в нем упражнялись. Видел
я все дела, что делаются здесь,
под солнцем, и все это – суета,
томленье духа! И нельзя прямым
кривое сделать, и чего тут нет,
того нельзя считать. И говорил
с моим я сердцем так: «Я стал велик
и мудрости обрел я больше всех,
кто прежде был над Иерусалимом», —
и сердце у меня видало много
и мудрости, и знания. Тогда
тому я предал собственное сердце,
чтобы познать и мудрость, и познать
безумие и глупость: и узнал,
что все это – томленье духа, ибо
во многой мудрости печали много;
кто множит знанья, умножает скорбь.

Сказал я в сердце собственном: «Давай
тебя весельем испытаю я».
И это – суета! О смехе я
заметил: «Это – глупость!» О веселье:
«Что делает оно?» И вздумал в сердце
моем я тело услаждать вином
и, между тем как сердце у меня
руководилось мудростью, держаться
и глупости, доколе не увижу,
что нужно человеческим сынам,
что хорошо для них и что они
должны бы делать в краткие дни жизни
своей под небом. И дела большие
предпринял я: себе построил домы
и виноградники себе разбил,
устроил для себя сады и рощи
и насадил в них всякие деревья
плодовые; и сделал водоемы
для орошения садов и рощ,
в которых дерева произрастают;
слуг и служанок приобрел себе,
и домочадцы были у меня;
и крупного и мелкого скота
имел гораздо больше я, чем те,
кто предо мной был в Иерусалиме;
себе и золота, и серебра,
и драгоценностей от всех царей
и областей собрал я; и завел
себе певцов с певицами, припас
усладу человеческих сынов —
орудья музыкальные без счета.
И сделался великим и богатым
гораздо больше я, чем те, кто прежде
был предо мною в Иерусалиме;
и мудрость пребыла моя со мной.
Чего б глаза мои ни пожелали,
им не отказывал, не возбранял
веселий всяких сердцу моему,
ведь радовалось сердце у меня
во всех трудах моих, и это было
моею долей от трудов моих.
И оглянулся я на все дела,
что я руками собственными сделал,
и на мой труд, которым я трудился,
их сделав, и все это – суета,
томленье духа, и от них под солнцем
нет пользы никому! И обратился
я, чтоб взглянуть на мудрость и на глупость,
и на безумье, ибо человек
что может сделать после государя,
кроме того, что сделано уже?
Я понял, что пред глупостью премудрость
такое же имеет превосходство,
как света превосходство перед тьмой:
глаза у мудрых – в голове у них,
а глупые бредут во тьме; но я
узнал, что всех одна постигнет участь.
И так я в сердце собственном сказал:
«Вот и меня постигнет та же участь,
как и глупца, к чему же очень мудрым
я сделался?» И в сердце я сказал,
что это суета, поскольку мудрых
не будут помнить вечно, как и глупых,
в грядущем все забудется; увы,
умрет и мудрый наравне с глупцом.
И я возненавидел жизнь, поскольку
мне всякие дела противны стали,
какие совершаются под солнцем;
все суета сует, томленье духа!
И я возненавидел весь мой труд,
каким трудился я под солнцем, ибо
его оставить должен человеку,
который воспоследует за мной.
Кто знает: мудрый будет он иль глупый?
А все же будет всем трудом моим
он управлять, каким трудился я
и мудрым показал себя под солнцем.
Ведь трудится порою человек
и мудро, и со знаньем, и с успехом
и должен он отдать все человеку,
который не трудился в этом деле,
как будто часть себя. И это зло
великое и суета сует!
Но что же будет человек иметь
и от заботы сердца своего,
и от труда великого, которым
он трудится под солнцем? Потому что
все дни его – печали; беспокойство —
его труды; и по ночам покоя
его не знает сердце. И все это —
лишь суета! Не властен человек
и в благе том, чтоб есть себе и пить
и душу услаждать своим трудом.
Я понял, что и это от руки
Господней, ибо кто способен есть,
кто может наслаждаться без Него?
Но человеку доброму пред Ним,
перед лицем Его, дает Он мудрость
и знание, и радость; а тому,
кто грешен, – лишь заботу собирать,
копить, чтоб после подарить тому,
кто добрым был перед лицем Господним.
И это – суета, томленье духа!

Всему есть время, время всем свое,
и время всякой вещи есть под небом:
рождаться время – время умирать;
и время насаждать сады и рощи,
и время насажденья вырывать;
есть время убивать – лечить есть время;
и время разрушать, и время строить;
и время плакать, и смеяться время;
роптать есть время, и плясать есть время;
и время есть разбрасывать каменья,
и время есть каменья собирать;
и время есть с любовью обнимать,
и время уклоняться от объятий;
искать есть время и терять есть время;
и время сберегать, и время тратить;
и время разрывать, и время шить;
молчать есть время – время говорить;
любить есть время – время ненавидеть;
и время есть войне, и время миру.
Работнику что пользы от того,
над чем он трудится? Заботу эту,
какую человеческим сынам
дал Бог, чтобы они в том упражнялись, —
я видел. И в былое время Он
прекрасным сделал все, и мир вложил
в их сердце, хоть не может человек
постигнуть дел, которые Господь
свершает от начала до конца.
Познал я, что нет лучше для людей,
чем веселиться и вершить добро
в своей короткой жизни. И когда
какой-то человек и ест, и пьет,
и доброе в своих трудах находит,
то это – Божий дар. И я познал:
все то, что делает Господь, пребудет
вовеки: невозможно ничего
прибавить к этому, и ничего
от этого убавить невозможно, —
и так вершит Господь, чтоб люди все
благоговели пред лицем Его.
Что было некогда, то ныне будет,