Натали Землянка - Откровения души. Сборник стихов

Душа в комок свернулась на ладошке,
Чуть дунь, и улетит она,
И тело жалкое покинет в умирании,
Истрёпанная болью, искорка огня.
Она устала от земных страданий,
Ей надоело душу об заборы рвать.
Уйти опять в леса и горы,
Свой век в безлюдьи доживать.
Уже не раз по жизням это было,
И боль порою трудно мне унять,
И вспомнилось всё, что душа забыла,
Чтобы себя из памяти собрать.
Одна – Душа, мир этот не изменит,
Порой готова я себя распять,
Чтобы рассвет окрасил кровью землю,
И на земле настала благодать?

Делов, житейских кутерьма,
Уводит дальше нас от яви.
Всё меньше глядя в небеса.
Мы засыпаем сном страданий.
Потом мечтаем мы вернуть,
И счастливо как в детстве жить,
Но, продолжаем дальше ныть,
И негативный мир творить.
Мне говорят, так все живут,
Не выделяйся, будь как все,
Тогда тебя судить не будут,
И не распялят на кресте.
Но, пробудившись, в теле дух,
Уже назад пути не сложит,
И тонкий голосок души,
Рождённой светом, свет умножит.
В природе гармонично всё,
Что не растёт, то умирает.
Меня, как маленький росток,
Дух прямо к солнцу направляет.
Я лезу сквозь асфальт, базальт,
И мне все в этом помогают,
И в триединствии святом,
Дух – тело и душа – преград не знают.

Женщина во мне проснулась,
Глаза открыла, потянулась,
Улыбкой томной улыбнулась.
И радость снова в мир вернулась.
Она прекрасная Богиня,
Не каждый разглядит её,
Когда она все маски скинет,
Тогда узнаешь ты её.
Она во мне всегда была,
Но только дивным сном спала,
Но появился тот, кто разбудил её,
Лишь только постучав в её окно.
И вот она, подобно чуду,
Цветком прекрасным зацвела,
И никогда я не забуду,
Того, кто разбудил меня.

Окончен пир, фанфары отзвучали,
Конферансье уставший, за кулисой спит,
И за окном звучит рожок прощальный.
Пришла пора с небес спускаться в быт.
Душа по воле полетала, поиграла,
Порадовалась вволю и пора,
Обратно в клетку, может быть до завтра,
Ну а быть может навсегда.
Перо сломалось, не дописав куплета,
Мелодия замолкла не допев,
И как мираж исчезнувшего лета,
В душе остался твой портрет.

Кто обжигался – от огня бежит,
И не начавши отношений – рушит,
Из страха возведя бетонный щит,
Свои мечты и чувства глушит.
Вот так рождается бездушие,
Непонимание и глухота,
И страх как цербер боли служит,
И не пускает в ворота.
И счастье тоже не пускает,
Не верит больше никому,
И в клетке страха проживает,
Душа – презревшая мечту.

Когда соединяются сердца,
Новые рождаются миры,
Творятся чудные дела,
От яркой и Божественной любви.
Когда соединяются сердца,
Нет времени, закончена дуальность,
И остановлена игра,
И начинается реальность.
Когда соединяются сердца,
И свет пронзает безконечность,
Любовью наполняя все и вся,
Круша иллюзии безпечность.
Когда соединяются сердца,
Ликует небо и земля,
Становятся Богами люди,
С любовью мир БогоТворя.

Реальность не увидишь в темноте,
В тени, своей тени не видишь,
Все, что с любовью сотворилось на земле,
Ты только на свету увидишь.

Пришла пора нам всем объединяться,
Всем, кто не местный, и ему домой пора.
Пришла пора, вернуть на землю счастье,
Напрячь все силы и вернуть творцов сюда.
Пришла пора взойти Христову семени,
И наконец-то снять его с креста,
Чтоб на земле настало воскресение,
И расцветала в радости земля.
Выполнить свое предназначение,
Порадовать и душу и отца,
Чтоб снова улететь на звезды,
Сказав со звезд земле» Пока».
И наблюдать космическим сознанием,
За тем, чем кончится игра.

Семь сестер огнями сверкают,
К ним я всей душою рвусь.
Среди них одна родная,
Куда однажды я вернусь.
Душа как в клетке птица,
Сдавливает сердце грудь,
Ох, как нелегка тропа людская,
Выбранный мне духом путь.
Здесь, как на севере, идет срок за два,
И духу для роста простор.
Здесь можно до таких высот подняться,
Но, и душу потерять легко в разбор.

Я был один из них и иногда,
Завидовал тому, как он их любит,
И обделяя ласкою меня,
Он говорил; один из вас меня погубит.
Но это я тогда не понимал,
И в тайниках души плодилась зависть,
Я лучшим быть средь них желал,
Чтобы его глаза мне улыбались.
Но я не смог унять свой эго крик,
И он меня привёл к халдеям,
Я сам не понял свой порыв,
Его я выдал иудеям.
О, как же я его тогда ругал,
И призывал, к его расплате,
Я на глазах у всех его поцеловал,
И стал своей любви предатель.
Потом, когда я прозревал,
И ужасался от содеянного мною,
В его ногах валялся и кричал,
Чтоб небеса разверзлись надо мною.
А он смотрел с любовью на меня,
Осмеянный, истерзанный, распятый,
И этот взгляд, он резал без ножа,
Предателю, достойная расплата.
Что сделано, то сделано, тропа,
Мая, порвалась прямо в бездну,
Я выжил, и не смог закончить жизнь,
Но это не могу назвать я жизнью.
И зря взывал я небеса,
Они ко мне остались глухи,
И ветви отверзались от меня,
Верёвки лопались, немели руки.
И я ходил по городам,
И, каявшись, его я прославлял.
Его слова, звучали как набат во мне,
Отец мой в небе, а не на земле.
Я всё бы отдал, чтоб его вернуть,
И всё иначе повернуть.
Я всё бы отдал, чтобы он,
Исчез с распятий и икон.

В игре, под именем «Христос»,
У каждого свои есть роли.
И для того, чтоб он воскрес,
Он в муках умирал от боли.
И может быть, что нет ужасней роли,
Чем предавать любовь, по божьей воле.

Она росла в счастливейшей семье,
Купаясь в ласке мамы и отца,
На благодатной, сказочной земле,
Среди славян, таких же как она.
Какое счастье было ей там жить,
Природу и весь мир вокруг любить,
И всё вокруг благодарить,
И светлый мир в душе Боготворить.
Но, сказка кончилась внезапно,
На них напали, учинив резню,
И убивали всех их безпощадно,
Воины, одетые в броню.
Но лишь один, не смог убить ребёнка,
И девочку, трёхлетку взял в полон,
Привёз на корабле в Константинополь,
Служанкой в дом к себе привёл.
Она росла, и сильно отличалась,
Среди жестоких и безграмотных людей,
И редко с кем она общалась,
Рабы считались ниже всех людей.
Там были рынки, что ей рвали сердце,
Где продавали, таких же, как она,
И не где было ей душой согреться,
Но, всё стерпеть смогла она.
И сердце сберегла от гнева,
Добро сумела сохранить в душе,
Любовь её нашла несмело,
Есть всё же счастье на земле.
Спасла она однажды дочь торговца,
От смерти, что грозила ей,
И в благодарности торговец,
Их выкупил, свободу дав ему и ей.
Он очень добрый был, хороший человек,
Он и потом им часто помогал,
Им не забыть его вовек,
Он словно ангелом – хранителем их стал.
И лишь одно тревожило её,
Когда приходит головная боль,
Видение одно приходит вновь,
От страха леденящее ей кровь.
Распятый сын, в венце и на кресте,
И голос Бога в голове,
-Ты назовешь его Иисус,
И будет он Миссией на земле!
Он был рождён под яркою звездой,
И только Марья знала обо всём,
О том, что родила миссию,
И то, каким ему идти путём.
Она его любила безусловно,
Всё отдавала время лишь ему,
И плакала ночами потихоньку,
Оплакивая горькую судьбу.
Он рос и слишком отличался,
Глаза его сверкали как алмаз,
Он больше с Богом в небесах общался,
И исполнял Божественный наказ.
Как белая ворона средь грачей,
Везде он был не ко двору,
Никто не мог терпеть его речей,
За честность, истину и прямоту.
Он видел глубже и порой.
Он был осмеян детворой,
Он был единственный такой,
Среди камней кристалл живой.
Он вырос и уплыл на юг,
Его манила Индия – страна,
Немало изучил он там наук,
Изведав всю её сполна.
Но голод душ насытить он не мог,
Хоть чудеса творил теперь,
Искал он тот единственный порог,
Который этих душ откроет дверь.
И он вернулся к матери отцу,
И дом построил им большой,
Взамен лачуги, где родился он,
С любовью сына не земной.
Но жить спокойно он не смог,
И развязал с друзьями бунт,
Чтоб рабству подвести итог,
И рабских не было торгов.
Но сил хватило чтобы попугать,
И разозлить торговцев знать.
Ему пришлось тогда бежать,
Чтоб дальше опыт получать.
И он уплыл на корабле,
К далёкой северной стране.
Откуда Веды в Индию пришли,
Где зёрна истины взошли.
Он много там чего узнал,
И мир славян он изучал,
Но не нашёл он там чего искал,
Хотя все книги прочитал.
Искал он ключ к сознанию людей,
Чтоб не было средь них дверей.
Чтоб души пробудились наконец,
И чтоб возрадовался за детей отец.
Ему пришлось свою стезю принять,
Воскреснуть – дав себя распять.
Константинополь ждал его,
И крест готовил для него.
И он обратно из Росии поспешил,
И родину отца он навестил,
Франция – прекрасная страна,
И благодатная земля.
И там же встретил он её,
Как утешение своё.
Мариелена – любимая жена,
Грааля чаша – полная без дна.
По духу братьев он встречал в пути,
Которые решили с ним идти.
Он возвратился с дружною гурьбой,
Спокойный, возмужавший и живой.
Но только не застал живым отца,
Одна лишь мать его ждала.
А мать не знала, то-ли радоваться, то-ли выть,
Она всё знала, для чего ему тут быть.
И сын с любовью утешал её,
Жену привёл и в руки дал дитё.
Он был решителен и строг,
Он был уверен, что пройдёт чертог.
Как птица феникс, возродится вновь,
Воскреснет Богом данная любовь.
Его глаза сверкали как алмаз во тьме,
Он был один такой на всей земле.
Никто не мог остановить его,
Печально все смотрели на него.
Кто другом детства был – предал его,
Свою исполнив роль сполна,
Его схватили, привязав к столбу,
С позорною табличкой бунтаря.
Народ тогда ему припомнил бунт,
И поротых и сосланных сынов,
Толпе на радость, плоть его терзает кнут,
За то, что сын рабыни бывшей, защищал рабов.
Потом его судили всей толпой,
Жестокой, гневной и слепой,
И как один кричали все «Распять!»
И лишь молчала его мать.
Она сумела всё сполна познать,
И каждый миг его мучений испытать,
Чтоб эту весть вам передать,
Как Божий сын дал на кресте себя распять.
И он воскрес – как обещал,
Он снова сам себя собрал,
Но только духом он небесным стал,
И плоть свою земле отдал.
Он стал таким, каким хотел он стать,
Хоть не обнять его ни приласкать,
Воскресший в духе, Божий сын,
Он дал уроки духа всем живым.
Но места не было ему здесь на земле,
И он распался превратившись в свет,
И изменил сознание людей,
Ждущих пробужденья много лет.
Но время было в этот век не то,
И ночь Сварога захватила тьма,
Чтоб снова наступил рассвет,
Пусть даже через тыщи лет.
И проросли Христовы семена.
Они уже проклюнувшись растут,
И души пробуждаются от сна,
И в каждой пробудившийся душе,
Растут Христовы семена.