Бондарь Викторовна - В мечтах не ошибаются. Стихи

Когда пара секунда остается до выстрела.
Когда «Только не плачь» – уже взял обещание.
Когда вдруг понимаешь, что поздно, не выстрадать.
Вот тогда: «Уходи!» – глушит все заклинания.

А помнишь, дождь переходил на шепот,
чтоб не дай бог тебя не разбудить,
а под окном неугомонный кто-то
пытался петь… нет, по-собачьи выть.

И эта ночь казалась самой важной,
и ты еще спросонья простонал:
«Мне страшно, что у нас с тобой однажды
получится безрадостный финал…»

«Молчи об этом», – я тебя просила,
и планы строила как будто напоказ…
и только тихий, подуставший ливень
тогда последним вместе видел нас…

Жаль, не случилось то, о чем мечталось —
бывает так, что жизнь с мечтой вразрез…
и ты воспринимаешь словно данность
разлуку, продолжая ждать чудес…

Пусть мы перегорели и остыли,
но смысла нет друг друга в том винить…
в мечтах не ошибаются, мой милый,
мечты даются, чтоб хотелось жить.

Ветер в клочья разрывает облака:
то дожди, то солнце – непонятки…
Так и ты, узнав меня слегка,
все ж игру предпочитаешь в прятки.

Кто кого найдет? – не это суть.
Кто как прячется? – вопрос не первый.
Я тебя хотела обмануть,
но некстати подкачали нервы.

Я тебя хотела не любить,
но, как видишь, вышло по-другому…
Только между нами рвется нить.
Не спасешь – затягивает омут.

Прятки – это детская игра.
Мы – не дети, и хочу признаться:
что бы ты не говорил тогда —
проиграть не страшно, страшно сдаться!

Видишь, в небе тают облака,
дождь прошел, но пасмурно на сердце.
Проиграла. Не судьба. Пока.
Так бывает. Никуда не деться.

Ты не отводи глаза растерянно.
Ты мне ничего, увы, не должен.
Кто же виноват, что она первою
стала для тебя других дороже?

Я не так смеюсь, не так накрашена,
на нее совсем я не похожа.
Я – лишь эпизод, а настоящее —
та, что для тебя сейчас дороже.

Мне б к тебе рукой – щека небритая,
запах впитывать продрогшей кожей…
Милый, если б знал ты, как завидую
той, что для тебя сейчас дороже.

Не смотри так. Я совсем не спятила.
понимаю, что уйти не сможешь…
Обещай быть счастлив… обязательно…
С той, что для тебя сейчас дороже.

Ну, а я? Зачем? Неинтересно ведь?
Только на вопрос отвечу все же:
просто, милый, мне пока не встретился
тот, что сможет стать тебя дороже.

Жаль… Мне так много хочется сказать,
тебе так мало хочется услышать.
И воздухом с тобой мы разным дышим…
а проще, знаешь, вовсе не дышать.

Все чаще запах кофе с коньяком,
все реже – с молоком и шоколадом.
И помнятся слова твои: «Не надо.
Прости, я не хочу жалеть потом.»

И этот взгляд на дырку от гвоздя,
где год назад висело наше фото,
как будто там, и правда, видно что-то,
чего в моих глазах найти нельзя.

И ведьмой ночь по кругу пронеслась,
а мне все так же слышатся мотивы
той песни, что была твоей любимой,
но мне по вкусу так и не пришлась.

И я опять срываюсь в эту ночь,
куда-то, по делам, по неотложным,
и ты в мобильном назван «Осторожно!»…
как будто это может мне помочь.

Непроглядная ночь добивает бессонницей,
одинокий фонарь видит тусклые сны,
а паскуда-тоска в душу грешную ломится,
загибая при этом три красных цены.

И кому объяснять, что вся жизнь к черту катится,
что вот-вот ты уйдешь в снежно-глупую муть…
Я, как нищий без рук, замерзаю на паперти.
Попросила б помочь, только что протянуть?

Хорошо, что шнурки на ботинках запутались,
хорошо, что не любишь липучки носить…
как-никак слабый шанс замаячил секундами —
иногда это дольше, чем целая жизнь.

Завязались шнурки «мановением палочки»,
гулко хлопнула дверь, приглушая шаги…
Мы играли в любовь, словно школьники в салочки,
но по кругу друг друга догнать не смогли.

Одинокая ночь добивает бессонницей,
подуставший фонарь задремал в неглиже…
Я пытаюсь смириться, что «завтра» запомнится
тем, что в нем тебя нет… и не будет уже.

Ну какая из меня волшебница,
если чудеса – сплошная лажа?
На таких, как я, обычно женятся
мужики с большим любовным стажем.

Те, которым надоели «куколки»,
и уже приелись губки бантиком,
те, которых бесят глазки-пуговки,
с линзами, что голубей Атлантики.

Ты не из таких, еще не пуганый,
ты меня придумал ту, чудесную…
Так что, вряд ли утром кофе с руганью
тебе будет представляться песнею.

Да, тебе бы понабраться опыта,
чтобы обзывать баб спьяну сучками,
чтобы нахлебаться ими досыта…
Может быть, тогда у нас получится.

А пока, ты любишь, чтоб романтика,
чтоб «по шерсти» и принцесса рядышком,
ничего не выйдет, ведь на практике
ненависть… любовь – всегда по краешку.

Мне бы, впору, попросить прощение.
Не за что? Тогда авансом хочется.
На потом, когда впервые стервою
назовешь под водку… не поморщившись…

А кто сказал, что это навсегда?
Вот-вот отпустит, и поставим точку.
Нам просто тяжело поодиночке,
в каморках разных, выждать холода.

А кто сказал, что мы с тобой должны
сходить с ума от нежности друг к другу?
Мы просто перетерпим эту вьюгу
на пару, чтоб добраться до весны.

И кто придумал, что твое плечо
должно быть вдвое мягче, чем подушка,
что из твоей приятнее пить кружки,
и так забавно спорить «ни о чем»?

И кто из нас решил сказать «люблю»,
когда честнее все послать подальше:
ты – не сторонник изощренной фальши,
иль я – не профи резать на корню?

Неважно. Только стала замечать:
порой привычка убивает чувства…
У нас и без того на сердце пусто,
и с каждой ночью холодней кровать…

Застреваю на полуслове,
полувзглядом кричу: «Не надо!»
Это счастье – когда с тобою…
Это больно – когда не рядом…

На ресницах слеза, как бисер…
улыбаюсь, а сердце щемит…
Разве важно, какие мысли,
раз упущено наше время?

Что нам стоит махнуть рукою
на других, и придумать сказку?
Это счастье – хотеть с тобою…
Это больно – хотеть напрасно…