Серафима Лéдо - PACIFIC TIME. сборник стихотворений

Когда бесчешуйно-бесчшуйчатые рыбы
С фосфорно-фосфоресцирующими костями
На глу-глу-боком дне зарываются в чёрный ил
Я опускаюсь к ним с запутанными в волосах
Водорослями
Я – русалка, заглядывайте ко мне на чаёк
В мой Монплезир
Я живу там – жи-жи-животрепещущее существо
Я существую
Я тоже люблю зарываться в холодный ил
Меня не пугает
Стопроцентная
Спрессованная миллиардами тонн воды тишина
Я завариваю смородиновые листья
Я ем зефир
Я люблю лежать так —
Помахивая чешуйно-чеушайчатым хвостом
В окружении фосфорно-фосфоресцирующих рыб
И смотреть, как высоко-высоко – над моей головой
Абиогенно зарождается
Сложноупорядоченный
Молекулярный
Биополимерный
Мир

Твоё имя пишу.
Не пишу – выжигаю
Клеймом.
Оно станет моим.
Оно с кровью
Смешается,
Вспять
Закипевшим вином
Потечёт —
Сочетаньем фонем,
Порождающем в теле моём
Электрический ток!
Оно ляжет
Чернильным тату
Поперёк живота,
Оно будет твоим
Поцелуем,
Зажавшим мой рот,
Оно будет
Ласкать меня так,
Как ласкал бы
Ты сам,
Надрывая
Все струны
Входящим
С разлёта
Смычком.
Оно будет
Занозой,
Оскоминой,
Болью в груди,
Неотвязным
Кошмаром,
Расширенным
В трансе
Зрачком!
Оно будет
Моим алкоголем,
Дурманящим мозг,
Приводящим
К оргазму
Текущим сквозь тело
Огнём!
Моим Rosso Toscano,
Моей бесконечной
Мольбой,
Моим криком
И стоном
Признанием
Тяжким грехом…

Д Ж У Л И А Н О

Я выдохлась за этот день, ты знаешь?
Глаза устали и устали пальцы.
Смотрю на запад – там закат мешает
Такие краски, что найдётся вряд ли
Способный их обрисовать писатель.
Когда б могла, сама обрисовала б —
Взяла бы «Красной Неаполитанской»,
«Краплака» каплю, каплю «Киновари»…
О господи, о боже мой – Неаполь!
Италия, о чём бы ни писалось!
Пойду на кухню, выпью чашку кофе —
café Verona от известных Starbucks .
«Верона» – неизбежность, да и только!
И твой портрет на стенке – не случайность.
За столик сяду с этой чашкой кофе.
Ты б посмеялся, мой любимый, знаешь?
Он, этот столик, куплен был в наборе,
Что назывался Dolce Vita. Странно,
Что жизнь моя – не Dolce, а Amato.
Мне так хотелось хоть немного счастья…
А впрочем – отвлеклась. Так что там дальше?
Еда – сплошые пиццы и спагетти! Я б для тебя
Варила мараконы! По ним я, если знаешь,
Мастерица! Я б добавляла орегано в соус,
Смотрела б в книжку, чтоб не ошибиться…
Вставала бы с рассветом – спозаранок,
Варила бы тебе двойной Espresso,
Потом бы целовала на прощанье,
Ждала б весь день, писала б SMS-ки!
Как мало нужно женщинам для счастья…
Как много нужно женщинам для счастья…
Сказать кому-то: Ti amo, mio sole!
В ответ услышать: Ti amo, mia cara!
Опять я отвлеклась! Ну что там дальше?
Вот выпит кофе – мой café от Starbucks .
И можно приниматься за другое:
Писать стихи, романы, наслаждаться
Любым из сотни всех твоих концертов —
Тех самых, что хранятся в виде файлов
В библиотеке от iTunes на Apple,
В распространённом MP3 формате…

Мой день окончен. Ti Amo, Mio SoleI
Мой день окончен. Твой, надеюсь, начат.

Мой кофе закончился.
День начался.
Чем он будет наполнен?
Дождём, сигаретами, жухлыми листьями клёна,
Дверями, ведущими в комнаты с пылью на полках,
Писанием писем – всем тем, кто меня ещё помнит,
Словами, которые бисером нижутся в строки,
Игрой на рояле – слиянием пальцев и ноток,
Сиденьем на кухне за столиком «Vita не Dolce»,
Остатками пиццы вчерашней, какао прогоркшим,
Спагетти, что я не варю, неизбывной тоскою,
Немного – в мечтах о Тоскане – разбавленной Rosso…
Углём на бумаге, слезами, застывшими в горле,
ТОБОЙ – Sonatore Divino 1 1 Божественный Музыкант (итал.) – Veneziano,
Горячей струёй в душевой —
…Giuliano… Ti-i… am-o-ooo…

Pianto eterno 2 2 Вечные муки (итал.) … – ну вот – и ещё – итальянским;

Вот так начинается утро – закончился кофе.
Что может быть хуже для бедного кофемана?

Не в этой жизни, нет, а в той, что я бы
«Воображаемой» назвать могла условно,
О, как бы я тебя в ней соблазняла
Парфюмами от «Дольче и Габбана»,
Нарядами от всем известной Донны —
Той, что в Нью-Йрке – джинсами с посадкой
На бёдрах, а не талии, и клёшем —
Таким – что всем матросам бы на зависть,
И кофточками – кружевом тончайшим,
Бельём из шёлка – не бельём, а сказкой,
И туфлями – ведь, благо ты – высокий!
При этом я б подстриглась – так, по плечи,
Покрасилась бы в чёрный – самый чёрный!
Накрасилась бы красною помадой,
Карандашом бы выделила брови,
Обсыпалась бы пудрой золотистой,
В салоне отсидела б четверть суток
И вышла бы оттуда с маникюром,
Известным под названием «французский»,
Пришла б к тебе – на твой концерт
В Париже – с прекрасной розой,
И с безумным взором,
И сразу бы тебя собой смутила —
Да и сама при этом бы смутилась
До цвета этой самой красной розы!
Потом, когда бы с вашей «третьей скрипкой»
Случилось бы какое-то несчастье —
Она бы, скажем, ногу подвернула,
Тогда б я попросилась на замену,
А ты бы мне сказал: «Ну-ну… сыграй-ка…»
И я б сыграла так, что б ты подумал:
«Madonna Mia, ты – феноменальна!
Madonna Mia, как же ты прекрасна!»
И так бы я бы за неё сыграла —
В концерте вашем, скажем, в «Мулен Руже»,
А ты бы мне потом сказал: «Сеньора,
Вы как? Не против, чтобы прогуляться?»
Нет! Нет! Какие к чёрту там прогулки!
Ты просто бы сказал мне: «Сеньорина,
Я тут живу в отеле, на Монмартре…»
Опять не то! Нет! Ты бы без вопросов
Сказал бы мне: «Мой самолёт – в четыре.
Нам – пять часов. Мы сразу едем в номер.
Ты поняла? И, кстати, если хочешь,
То говори мне просто – Джулиано;
Не надо называть меня «Signore»…»

Мадонна, я бы умерла от счастья!!!
Мадонна, время слушать Паваротти!!!

Так я мечтаю за стаканом с виски,
Тем самым виски, о котором Богарт —
Тот самый – Хемпри – произнёс пред смертью:
«Эх, зря сменил я виски на Мартини», —
А жизнь моя – одно воображенье,
В котором ты – со мною, мой любимый.
Нет, здесь, наверно, можно поточнее:
В котором я – с тобою, на Монмартре,
В отеле ночью… Ti Amo, Giuliano…