Сергей Гуреев - Мой удивительный февраль. Том 3. Воспоминания души

Неси же на своих плечах,
Тащи её всё выше-выше,
А то отпустишь невзначай,
Она и навернётся с крыши.

Ремонт! Когда азарт угас,
Он сблизил вновь меня с тобою.
И навсегда скрепили нас
Опять упавшие обои!

Когда ребёнок вырастает,
То молока уже не нужно.
Как наши женщины страдают,
Всё время убеждая мужа.
То жёстко давят, мягко стелют,
Находят разные причины.
То шантажируют постелью,
Срывая разум у мужчины.

И ловко пользуясь моментом,
Спокойно, с тактом и со вкусом
Слегка покажут «аргументы»,
И он – то в магазин, то в «мусор».
Но могут действовать и силой,
Причём без крика и без «мата».
«Не захотел? Не понял, милый?»,
И двинут дулом автомата.

А если и рука под свитер,
А это, знаете, искусство,
То он как паж при царской свите —
Вот вам и результат, и чувства!

Как относиться правильно к отказам?
Что сложного? Запоминай, давай:
Уходит – пусть! Раз не сумел ни разу,
Мужчина – это точно как трамвай.

Допустим, его жалко, хоть немножко,
То тоже очень просто. Мон а ми!
Ну, пусть себе сажает, хоть картошку,
А ты её попробуй, отними.

А если ты ему всё время рада,
С желаньем не нарваться на отказ,
То сексом заниматься тоже надо,
И не жалеть об этом каждый раз.

Ещё один есть способ – специальный,
Он для карьеры выгодный такой:
Начальник – он партнер потенциальный,
Ну не партнер, так спонсор, хоть какой.

Теперь понятно, из каких причин
На свете женщин больше, чем мужчин:
Одних всё время кто-нибудь сажает,
Другие, как трамваи, уезжают.

Когда пустое помещение,
Кому вниманье подарить?
Не получается общения,
И даже не поговорить.

Ты вспомни, как уроки школьника,
Среди известных теорем
Нам не прожить без треугольника —
Аффинити! И нет проблем!

Пусть в «макси» или даже в «мини» те,
Толпа всегда поражена!
Всё очень просто – есть аффинити,
А это больше, чем жена!

Не опускайся до банальности,
Читай стихи, а если уж
Опять захочется реальности,
Аффинити – не только муж!

Не будь бараном на заклание.
Аффинити – в урочный час!
И поднимается желание
У всех, кто привлекает нас!

Всегда. Во сне и наяву,
Чтоб на отказы не нарваться,
По всем законам рандеву
Не забывайте улыбаться!
И посмотрев глаза в глаза,
И выбрав для объятий пару,
Дождитесь, заблестит слеза —
Ну, здравствуй, друг! Какой ты Старый!

Какой привычный моветон,
Такая, знаете, столичность,
Приятный флирт, весёлый тон,
Вы для неё, конечно, личность.
А если не попали в такт,
Ну, не моя – ни глаз, ни роста,
Вы зафиксируйте контакт,
Кто говорил, что будет просто?

Чего же больше выбирать,
Когда присутствует влеченье?
От этой страсти умирать
У всех одно предназначенье.
От не целованных подруг,
От этих губ не убежать нам.
Я обожаю этот круг,
Конечно, не рукопожатьем.

Когда пустое помещение,
Кому вниманье подарить?
А очень хочется общения,
Как минимум, поговорить.

И вот она пришла, желанная,
Сама себе поражена!
К ней с рифмой, даже бесталанные,
Ведь это больше, чем жена!

Поймав взаимопонимание,
Себя считая мужиком
И сокращая расстояние,
Не наедайся чесноком.

Лови флюиды и томление,
Общаясь парою к тому ж…
Но как по щучьему велению,
Пропало всё – вернулся муж!

И потерялось вдохновение,
О вновь повисли удила:
Припёрлась Муза на мгновение,
Сожрала тортик… И ушла!

Я после дня рожденья, с вечеринки,
Не помню, из кафе иль от Маринки,
Весь без цветов, и даже без дрескода
Ломился к ней в подъезд, не зная кода.

Да что ж ты двери не откроешь, дура?
Прими ж к себе скорее трубадура!
А если ты по-прежнему упряма,
То буду петь я под балконом прямо!

И я решил исполнить серенаду,
Я твёрдо верил, что оно ей надо!
Как Дон Хуан влюблённый, но не юный,
Я пятернёй слегка провёл по струнам.

И тонкий гриф в сердцах зажав ладонью,
Воскликнул я в ночи – Да, где ж Вы, донья?
Откликнитесь же на призывы дона,
Хоть помашите туфелькой с балкона.

Аккорды я искал по переменке,
Послушайте, как радуют «фламенки»,
Как греют «басановы» мои раны,
Хоть я и не владею иностранным!

Проникнитесь же чарами искуйсства,
Услышьте все страдания и чуйства,
Представьте, что для Вас пою я гаммы
В Севилье или где-нибудь в Бергамо.

О, Донна! О, дуэнья! О, сеньора!
Зачем звонить товарищу майору?
Пускай он честно борется с врагами,
Чтоб бедный дон не обрастал рогами.

Давайте перейдём уже к беседе,
Смотрите, в окна вылезли соседи.
Им ночью счастья большего не надо,
Чтоб слушать нашу с вами серенаду.

А за углом, в поддержку и в награду,
Мужик горланил про «мою Гренаду»!
Мы вместе с ним пропели каждой даме,
Чтоб поняли все донны – автор с нами.

В три голоса, не помню, кто был третий,
Мы продолжали серенады эти.
И вот награда: – На! Держи, скотина!
С балкона к нам упал чужой ботинок.

Он чуть не долетел до инструмента.
Его я посчитал апплодисментом,
Я понял, что мы в песне не слажали,
И крикнул им – Мужчины, продолжаем!

Мужик с Гренадой – тот не удивился,
Надев ботинок, в общем, удалился.
Я по его походке понял скоро —
Похож был на товарища майора.

Прости, Серёга, нас осталось двое.
Прислушался, да нет, никто не воет.
Пустынно как-то стало, тихо, голо,
Как видно третьим внутряной был голос.

И в той ночи, не на кого не глядя,
С душой читал стихи я донне Наде.
И кто-то даже выглянул из спальни,
Ему не спится тоже без Испаньи.

Я с ним ещё чуть-чуть посеренадил,
И Наденьки и всех дуэний ради,
Отбросив все гитарные пианы,
Орал, о чём страдают Дон Хуаны!