Сергей Сюзев - Двадцать лет рабства. Беларусь сегодня

отдай! парламент пусть решает
судьбу страны, но, ты, уйди!
и вдруг узришь, что затихает
народный гнев и крик души.

ведь, ты, в народе-символ гнета,
а так же бряцанья цепи,
когда в груди кипит свобода
взывая к справедливости.

присядь… подумай на досуге.
что скажут предки нам потом,
когда народ желал жить в мире,
а ты его стегал кнутом?

и он не выдержал, сорвался,
подобно гайке и болту,
который сильно наживлялся,
после чего и рвет резьбу.

не разрывай страну на части!
позволь ей целостность сберечь!
взгляни вокруг. такие страсти
заставят кровь по трассам течь.

народ отчаялся и глупо
ему перечить. все равно
он не отступит. будет поздно
потом взывать к душе его.

алтарь жестокий жертвы ждет,
чтоб кровью алчно упиваться,
а человек к нему идет,
чтобы тирану поклоняться.

и Молох ждет свой пир кровавый
в неистовстве людям грозя,
что он один божок державный
людским деяниям судья.

и вот тиран-душеубийца
пятнадцать душ глотает зевом,
но ему мало, кровопийца
еще двоих хватает с ревом.

жрецы лакейски пресмыкаясь
своему богу в дар несут
двоих ягнят и поклоняясь
своих детей в дар принесут.

сегодня в мире мараторий
на казнь людскую наложен,
но вот славянский серпентарий
диктует свой в стране закон.

и что ж? две жертвы самодура-
погибли… нации в укор!
и заметая след структура
кладет талмуды все в костер.

пройдут года и культ тирана
будет преступным наречен,
а на скамейке трибунала
будет преступник обречен.

в Гааге Нюрнбергский процесс
фашизм к повешенью призвал
и, скоро будет вновь процесс
судить полесский произвол!

нам Бог вручил права святые,
но их похитил деспотизм,
взамен сказав слова пустые,
где лишь проформа гуманизм.

за демократию боролись
годами лучшие умы,
из ран которых кровь лилась
для реконструкции страны.

они добились прав священных
ценою множества смертей,
но они живы, подвиг их
в сердцах поэтов и друзей.

возможно ли французкий подвиг
хоть в малой степени свершить?
возможен ли когда-то миг,
где люди будут вольно жить?

не верю я в такие сказки:
о равноправии людей
в миру, живешь где по указке
нас охраняющих «зверей».

и эти псы своих кормильцев
грызут нещадно, как чужих,
в фарш разрывая плоть жильцов
в угоду прихотей своих.

в стенаниях люди бремя жизни
несут, на плечи вскинувши,
их вопль в окресностях Джудеки
звучит, как колокол в ночи.

но в этом мире нет ответа
несчастным, страждущим, больным,
лишь цель наживы и монета
кругом звенит звуком глухим.

кто не согласен с этим звуком
твердит правдивые слова,
за что гонимы каблуком
куда-то из родного дома.

так и поэт-тираноборец
живет в гонении всю жизнь
и, лишь когда придет конец,
тогда он вновь познает жизнь.

тюрьма-всегда макет державы
(в миниатюре так сказать)
и, если в ней права попраны,
в стране их так же не сыскать.

сегодня тюрьмы-место пыток,
где угнетается мораль,
где нравы втоптаны в песок,
где судьбы тысяч-жалкий ноль.

стереотип твердит-преступник,
а я твержу-страдальцы там,
гниют духовно, а преступник
привил ход мысли рабский вам.

там ваши дети за болезни 9 9 под болезнью подразумевается-наркомания, в борьбе с которой, вменялись наркоманам статьи ук распространение, а не употребление, путем фабрикаций следственных процессов, через подбрасывание наркотиков сотрудниками наркоконтроля наркоманам, а потом в присутствии понятых изымали наркотические вещ-ва у задержанных и проводили видео съемки. РАБ
по восемь лет сидят в тюрьме,
которых вырвали из жизни
в угоду личную себе.

и эти сломанные судьбы
обречены влачить ярмо
из-за того, что зло системы
в душе оставило тавро.

глаза безжизненно-пустые
смотрят без цели, где-то вдаль,
они как-будто не живые,
в их лишь читается печаль.

виски седые, лоб в морщинах,
глаз левый дергает всегда-
такая метка на мужчинах
лежит в чуть зрелые года.

что могут дать они потомству,