Александр Кришта - Русский характер

Квант мёртв, пока не обнаружен:
но лишь его коснётся взгляд —
он тут же весело закружит,
ну как жонглёр, как акробат.
Он так бежит, сверкают пятки:
то здесь появится, то там.
Квант, как дитя, играет в прятки,
он явно расположен к нам.
Он озорник и он беспечен,
как, впрочем, вся его семья,
не потому ли, что он вечен,
что в нём пружина бытия?!
Квант – то внутри, то он – снаружи…
Но взгляд откуда?! В нём итог!
Квант потому в бессмертье кружит,
что взгляд ему дарует БОГ!

Я помню, как мы с ваучером шли…
Внушили нам, что в нём страны частица:
мол, годы бедные останутся вдали,
завидовать вам будет заграница.
Казалось нам: мы у Господних Врат.
Как здорово, как дивно жить на свете!
Отцы и деды положили вклад —
владеть же им, конечно, будут дети!
На утро же рассеялся туман:
есть нечего, к тому же нет работы,
надежды нет, и вывернут карман,
и рядом с жизнью кто-то сводит счёты.
А на базаре, в худеньких ларьках,
за ваучер бутылку предлагали:
и шёл народ в заплатах и в очках…
Маркс не писал об этом в «Капитале».
Какой-то жуткий был калейдоскоп:
бандиты, «стрелки», сходки, мерседесы…
Народ стонал, а кто-то вышел в топ —
нас рас-ТОП-тал! Но это не для прессы!
Когда-то был у немцев «аусвайс»,
как ваучер – для лжи, для обезлички…
Но мы – СТРАНА, за минусом Чубайс,
все, как один, в строю, на перекличке!!!

Планета лучилась от счастья —
и к ней подлетел звездолёт…
Планета шептала: «Останься!
Тебя мой полюбит народ.
Здесь нет ни богатых, ни бедных;
здесь «кто ты?», «откуда?» – не в счёт;
здесь золото поровну с медью
на всех делит мудрый народ;
здесь нет перекосов в морали;
здесь всё, всё решают добром…»
«Да сам-то я сделан из стали, —
сказал звездолёт, – и рублём.
У нас всё не так на планете.
И те, кто собрал меня в путь,
должны отчитаться по смете
и всё до копейки вернуть.
Нужны нам ресурсы и сплавы,
а ты мне талдычишь про честь.
Есть то, что нам, людям, по нраву?!»
Планета ответила: «Есть!»
И тут же, как лампа, погасла:
безжизненный, серый пейзаж…
«Общаться с Землёю опасно!» —
решила, уйдя на вираж.
И стала в другом измеренье,
как раньше, лучиться добром…
…Такой видел сон я намедни.
Ну, гляну – а что за окном?!

Всё дело в чём?! Был Первовзрыв,
как первый ход на Е-4…
Невероятный был заплыв!
Бог на часах подвесил гири…
Так день прошёл – настала ночь…
Бог задремал на две минутки —
миллиарды лет умчались прочь…
Для Бога – это только сутки.
Подтянет гири Бог опять,
чтоб звёзды двигались и земли,
А сердце будет в такт стучать,
как Первоатом Богу внемля…

Антигерои на сцене…
А настоящий герой,
ну, может быть, и не гений,
тянет воз – наш и свой.
Герои, они не в рекламе,
не в театре в профиль и в фас —
они всё делают сами
руками в мозолях… для нас!
Булки пекут и пышки,
сеют, метут, куют,
и знают не понаслышке
каков повседневный труд..
Их тысячи – этих профессий:
сварщик, монтёр, лифтёр…
Да не оскудеют веси,
пока их разумен взор!
В избу, на амбразуру,
в космос, на целину…
Неужто всё это сдуру?!
Да нет же! В свою страну
вросли они пуповиной.
И эта страна – им Мать!
Жаль, этого прайдам львиным —
тусовочным – не понять!

Часовой механизм Вселенной
завожу… И, обычно, с утра.
Отдежурили звёзды. На смену
я иду словно мастер. Пора!
Вон, бездомные кошки… Ютятся
где придётся, куда кто залез.
Вот несу им поесть: «Ешьте, братцы!»
Что могу им даю, то, что есть.
И едят: черныши, белобоки…
Всех мастей, даже глаз не отвесть.
А над ними кружатся сороки.
Это тоже небесная весть.
Накормил – это два оборота
потаённого в сердце ключа.
Да, бывает крутить неохота,
но тогда не дождёшься луча!
Я служу, нашу землю спасая…
Ну, а кашу мне варит жена.
Она тоже сподобилась рая,
она тоже Вселенной нужна!
Так простые, обычные люди
совершают свой долг вековой.
Тем, что варят, жалеют и любят, —
масло льют в механизм часовой.
И летит из Вселенной к ним лучик,
лучик Вечности, лучик Добра…
Так вращайте под сердцем свой ключик,
хоть один оборотик с утра!

А был ли подвиг «панфиловцев»?!
Да поумерьте пыл!
Да, в чём-то нас Бог помиловал —
но подвиг, конечно, был!
Мы потому не дрогнули
и Русь до сих пор жива —
у каждого в сердце Родина,
а позади Москва!
Не верят они в «панфиловцев» —
да смелем мы вас в муку!
Со связкой гранат, да с вилами, —
мы вновь отстоим Москву!

Русь Святая – колокольчик!
Он звенит в душе моей,
заливается, пророчит:
будет много светлых дней!
Звон негромкий, звон хрустальный, —
но наполнил душу он.
Этот звон первоначальный
из глубин идёт времён.
«Накорми и дай напиться!
Руку слабым протяни!
Верь, твоя душа – Светлица!
Скромным будь в земные дни!
Мы живём не для наживы.
Помни кто ты, чей ты Сын!
Сердце живо – люди живы!
Русь одна! И Бог один!
Возлюби высоко, свято
братьев меньших и людей!
Послужи врагу и Брату:
приюти и обогрей!»
…Не смолкает колокольчик,
не даёт душе уснуть,
сердце бьётся и клокочет…
Впереди Великий Путь!

Байкал с хрустальною водою,
душа в небесной чистоте,
любовь, когда Господь с тобою, —
вот компоненты! Те – не те?!
Увы! Без этих компонентов
ничто не устремится в высь!
Кумиры рухнут с постаментов,
в грязь превратится наша жизнь.
Но, вот – в Байкал летит окурок,
а в душу – запросто плюют,
и судит о любви придурок,
таков онлайн-самосуд.
Что это?! Что?! Что с нами сталось?!
Неужто все сошли с ума?!
За эту низменную шалость
мы нахлебаемся дерьма.
Потом спохватимся, на сцену
героев новых привлечём:
возвышенных и непременно,
чтоб, как один к плечу плечом.
Как глупо это всё! Как стыдно
потратить силы на скандал!
О время, ты порой – ехидна!
Но хорошо, что есть Байкал!
Байкал с хрустальною водою,
душа в небесной чистоте,
любовь, когда Господь с тобою,
и мы… в стремленье к КРАСОТЕ!

Капуста белокочанная —
предзимняя заготовка:
тонкая, филигранная
к застолью многоходовка.
Кто-то капусту – с клюковкой!
Кто-то её – с морковкой!
Кто-то, как гад, наклюкается.
Кто-то пьёт с расстановкой.
Выпьет рюмочку, крякнет,
капусту подцепит вилкой —
и мир удивлённо ахнет:
витязь-то на развилке!
Пуанкаре запутывал:
никто не решит – и точка!
А Перельман с капустою
Вселенную – да и в бочку!
Опять-таки, согласимся:
это же связь традиций,
не Ваня решил, а Гриша
без помощи заграницы.
Выходит, что наши лапти
круче, чем все их «Гучи»:
и ходят чуть-чуть подальше,
и не боятся кручи!
Бобслейные трассы санные…
И что?! А у нас – грунтовка!
Капуста белокочанная!
Да Мосинская винтовка!