Ксения Каирова - Бесконечное небо. 2014 – 2017

И с каждым днём я чаще замечаю,
Как вновь сменяются цветы в моей душе:
Поникшие фиалки на ромашки…
А розы красные я крашу в белый цвет.

В моей душе шел дождь, и град срывался;
Сейчас там тишь да гладь, и солнца свет.
Запомни: изменить нас может каждый —
И даже тот, кто не заметил наш рассвет…

Эти чувства – птицы неземные,
Эти чувства – хоровод историй.
Я люблю тебя. Слова немые.
Я люблю тебя. Покрыто пылью.

Я прошу тебя, не дай мне плакать.
Счастье есть, я знаю, это точно.
Мои мысли – просто суматоха,
Моя жизнь – прошедшая эпоха.

Успокой меня. Прошу. Я верю,
Неземной ты, неземной до боли.
Словно ангел, не видавший плена,
Ты влюбил меня в себя. И это плохо.

Я ведь верю, ты – мои приметы,
И, холодный ветер не заметив,
Я бреду к тебе, поверив в лето.
Приюти меня. Иль не заметишь?

Когда пройдут года и месяца,
Когда ударят сильные морозы,
Я напишу отрывок зимней прозы
И вспомню твои светлые глаза.

Глаза, волнующие мою душу,
Наполненные звоном хрусталя,
Глаза, похожие на водопад иллюзий,
В них плещется спокойная вода.

Отсутствует в глазах щепотка фальши,
Сердечность искренняя в них и солнца свет.
И искорки в глазах задорно пляшут,
Смущаясь от предвиденных побед…

Влюбляются не в лица, не в фигуры,
Мы души любим, а твоя душа…
Она видна в зрачках твоих безлунных,
В глубоких фазах, в океанах и морях…

А ваши души интереснее, чем книги.
Я их готова сотнями читать.
В глазах – моря и солнца переливы,
Потухший свет иль языки костра.

А ваши речи – звон толпы фужеров
С искрящимся шампанским на двоих.
И кто-то вторит шепотом бесценным,
Ну а другой срывается на крик.

Глаза твои – хрусталь и шум прибоя,
На них смотреть нельзя, не то умрешь.
Они сквозят тебя, пронзая верой,
Ты начинаешь верить даже в ложь.

Но все же не могу я удержаться,
Скользя по лицам, я тебя ищу.
Ты лучше убегай, спасай надежду,
Не то душа моя умрет от мук…

Это чувство ужасно похоже
На ту боль, что была у нее.
Ради принца она готова
От семьи убежать назло.

Ради принца она готова
Свой прекрасный голос отдать,
Заменить прочный хвост на ноги,
И с той болью вальс танцевать.

Только принц на нее не смотрит
Так, как смотрит на всех принцесс.
«Ты сестра мне» и вновь уходит,
Оставляя её на смерть.

Горько плачет она и стонет,
Взяв холодный острый кинжал,
Она к спящему принцу подходит,
От любви и от страха дрожа.

Но не так она зла и жестока
Чтобы принца обречь на смерть,
Тихо в море она уходит
Обратившись в пену на треть.

Стала ангелом та русалка,
На любимого смотрит с небес.
Ощущая боль от утраты,
Вновь танцует и ждет чудес.

Снова ранит ступни о рифы,
Но ведь ангелу всё нипочем.
Улыбается, пишет письма,
Сочиняет стихи о нем.

Дарит солнце ей лишний лучик,
Дарит месяц ей теплый свет.
Она счастлива и везуча,
Потому что любовь сильней.

Когда я умирала, пел апрель.
Ноябрь бился о последний квартал.
Грустил январь, смеялся март сильней,
И плакал август, охраняя даты.

Когда ты воскресил меня, мой свет,
Я растерялась поначалу даже.
Ресницами взмахнула в такт тебе,
И счастьем мое сердце наполнялось.

Когда ушел ты, рухнул целый мир.
Казалось, что на рану ссыпали пуд соли.
Из глаз – вода, из горла – хриплый крик,
А боль сипела от бессильной злобы.

Когда очнулась я, поняв, что вновь живу,
Тот соловей, что пел об ангеле и Боге,
Замолк, отдав вновь ношу соловью,
Который жил одной своей любовью.

Он заливался той тоскою нот,
Которой невозможно насладиться.
Он песню пел, и не было высот,
Которым можно было не гордиться.

И я заслушалась, и не было меня.
И не был слышен даже отзвук сердца.
Мелодия из чистых нот, из нот тебя,
Проникла в душу, увлекая в негу.

Да, я живу! Ты видишь? Я дышу!
Я счастлива, я новая, я млею.
И трелью соловьиной я пишу,
Восторженно, приятно, безвозмездно.

Я стану сильною, под стать тебе.
И мне помогут в этом те куплеты,
Которые рождались в пустоте,
Которые уйдут со мною в лету.

Прощай. Привет. Услышь меня, придумай.
Я призрак, что не виден в темноте.
Я продираюсь сквозь туман и стужу,
К тебе. К тебе. Лишь к одному тебе…

Наверное, я всю сознательную жизнь
Искала правильный и верный к Богу путь.
Но обходила тропами кресты,
Боясь в распятии и боли утонуть.

Светило солнце, я вновь щурила глаза,
Шел дождь, я проклинала всё вокруг.
Когда катилась по щеке слеза,
Со злостью смахивала, упрекая дух.

Я на добро добром старалась отвечать,
Но темная душа шептала вновь:
«Они тебе ведь вовсе не друзья,
Наплюй на них, они тебе никто».

Когда ко мне со всей своей душой,
Отмахивалась, как от летних мух.
Я одиночкою по жизни лишь слыла,
Но не было во мне каких-то мук.

И, хоть неверною ходила я тропой,
В конце концов помог мне херувим.
Направив своей верною рукой,
Он путь мой навсегда благословил.

Там, впереди, мерцает жизни свет,
Я все пройду, даже когда споткнусь.
Пусть руки в кровь, пусть даже разобьюсь,
Пока есть пульс, я не скажу: «Сдаюсь»…

Ты дотронулся до души,
И не ведая, и не зная,
То, что я умирала в тиши,
По кускам себя собирая.

Ты нашел для меня мечту,
Очертив все границы Ада.
К Богу снова найдя тропу,
Я уже не сверну обратно.

Как нас может порой изменить
Тот, кто просто случайный встречный!
Мир внутри навсегда сменить,
Затушить из прошлого свечи.