Маргарита Мельникова - Новая религия. Поэтический сборник

Вспышки молний в ретивой борьбе
Уж изгнали постылую ночь…
Я впитаю душой этот дождь,
Чтоб на память оставить себе.

Нас учили считать до ста,
Уступать пожилым места,
Не глазеть на чужое окно,
Делать вид, будто всё равно.

Нас пугали Бабой-Ягой,
Красотой распутной, нагой,
Божьей карой, кипящей смолой,
Появлением мачехи злой.

Нас держали за дураков
Меж зеркал, витрин и замков,
Вездесущих огней реклам,
Постановочных теледрам.

Нам велели служить добру,
Не ломать чужую игру,
Каждый год ходить по врачам,
На луну не выть по ночам.

Мы росли, и сужался мир
До коттеджей, дач и квартир,
Новой обуви, старых авто,
До брезгливого, сонного: «Кто?!»
Нас простили за громкий смех,
За крылатый школьный успех,
За осколки разбитых ваз…
За одно не простили нас —

За стремление быть собой,
Верховодить самой судьбой.
Отличаться, не быть в строю,
Не откладывать жизнь свою.

Когда ей больше некуда идти,
Когда ей больше нечего хотеть,
Она мечтает, как умрёт до тридцати,
И даже знает, что в последний день надеть.

Десятки лет, как петли, нанизать
На спицу бытия, а что потом?
В болезненную немощь медленно сползать,
Архив воспоминаний жечь – за томом том,

Смотреть, как вытекает жизни цвет
Из кожи, из волос и из ногтей,
Сквозь лупу разбирать нечёткий шрифт газет,
Сидеть подолгу у окна, ждать внуков и детей…

За кончик лески прошлое тянуть
Упрямо, тщетно, пальцев не щадя,
А после злые слёзы наспех промокнуть,
Внушив себе, что это лишь следы дождя…

Всё лучшее уже случилось с ней.
Ей было больше некуда идти…
Задёрнув жалюзи и душу поплотней,
Она мечтала умереть до тридцати.

– Посмотри, сколько там?
– Без пяти темнота.
Выплывает луна,
Горделива, честна.

Снег почти что сошёл.
Без пяти «хорошо».
Обнажённый хребет
Не прогнулся от бед.

Без одной ты один,
Отвернись, уходи,
Не смотри, сколько там
До весны телеграмм.

Слагала я не вычитая
И умножала не деля,
Теперь стою, почти святая,
У абсолютного нуля.

Я не скупилась на подарки,
Вручала их самой себе,
Стирала кляксы и помарки
В своей изломанной судьбе.

Больших надежд не подавала,
Высоких сторонясь искусств,
Но было мне полмира мало,
Когда касалось дело чувств.

Не раздавала обещаний,
Не исчезала без следа,
Но с сердцу милыми вещами
Могла расстаться не всегда.

И наряжалась я неброско,
Была щедра на похвалу.
С такой, как я, довольно просто
Не разминуться на углу.

Неслась, как к точке запятая,
Дрожала подо мной земля…
Теперь стою, смеясь, мечтая,
У абсолютного нуля.

Позволь стать твоим непонятым гением,
Перед тобой упасть на колени,
Быть из благоденствия изгнанной,
Возвращённой, но так и не признанной.

Позволь стать твоей откровенной блажью,
Запасной кружкой, не влезающей в багаж,
Большой игрушкой, смирительной рубашкой,
Сводящей на нет твой минутный кураж.

Позволь стать твоим спасательным кругом,
Частым пульсом под кожей упругой,
Каплей, которая точит до самых основ,
Доказательством лживости вещих снов.

Позволь стать искусственной, не единственной,
Громче окрика, тише выстрела.
Исцелённой и раненой,
Не чужой, не родной, неправильной.

Позволь дать тебе немного лишнего —
В терпкий чай бросить пригоршню вишни,
В мартини со льдом плеснуть лимонада
И ждать, даже если уже не надо…

Мегаполиса воздух ловя жадным ртом,
Наслаждаясь уютной квартирою,
Через тысячи «некогда», сотни «потом»
Неустанно свой мир редактирую.

Каждый день в новый файл торопливой рукой,
Не скупясь на рисунки межстрочные,
Скрупулёзно вношу. Главный принцип такой:
Чувств вулкан показать многоточием.

Нажимаю на Enter. И новый рассвет
Постучится – то в кедах, то в валенках.
Нажимаю Escape. Там, где выхода нет,
Потаённая дверь открывается.

Чтобы ярче эмоции, Volume increase,
Ключевые события в избранном.
Радость памятных встреч добавляю в плей-лист.
Их из сердца «бэк-спейсом» не вытравить.

Удаляю в «Корзину» тревожные сны,
Чтоб в пространстве моём не маячили.
От завистливых взглядов – колючих проныр
Озорную улыбку не прячу я.
Хаос чужд мне. Его загоняю в Excell.
Пусть муштруют ячейки и формулы.
Запущу MS Paint; карандаш, акварель
Вытесняют тоску непокорную.

На мгновения лучшие кликну «Повтор».
Вихри мыслей поставлю на паузу.
На рабочем столе мелодичный минор,
В чёрном списке обиды и кляузы.

Электронную почту под вечер прочту,
Отправляясь в режим ожидания.
Перекроенный файл сохраню на лету:
Что ж, до завтра, мой мир, до свидания!

Правды неприкрытая нагота
Выражается в том,
Что я неприлично сыта
Этим его «потом!».

Можно было бы перетерпеть,
Но суть вещей такова,
Что каждое «завтра» бьёт как плеть:
Два слога, удара два.

Проще было бы не замечать —
Разум порой ленив.
Но вот уже два превращается в пять:
«Пока не звони!»

«Не время», «Некогда», «Обожди»…
Бросил бы. Нет ведь, тянет!
– Сходим куда-нибудь, посидим?
– Слушай, прости, занят!

Долгих месяцев пилюли глотаю,
Сердце покрылось лаком…
В новогоднюю ночь СМС: «Улетаю.
Погуляешь с собакой?»

Нездоровится и не болеется.
Переходим с восьмого на третье.
Разговор предметный не клеится:
Вместо слов – одни междометья.

За окошком разнепогодилось:
Моросит, дребезжит, завывает…
Топчет искры надежды сомненье-лось.
Подождём до утра; так бывает!

Из нелепицы доводы слеплены,
Сшиты наскоро, неумело.
Неурядицы энной степени
В ряд выстраивать надоело.

Гром раскатистый да по катету;
Чертит молния гипотенузу.
«Дай мне знаешь что? Нет, опять не ту!»
«Извини, мне не дотянуться!»

Берега затопило небрежностью.
Слёзы градом по скатерти в вишню…
На обиду расходов урежь статью,
Ведь у нас ни минуты лишней.