Ильгар Сафат - Камлание рыб. Поэзия

Акварельная танцовщица
В пестром платье цыганского ситца
Звонкий бубен
приют мансарды
Гибкий профиль
крапленые карты
Уходи домой!.. Здесь не место
Здесь не место быть чужим невестам
И не время лить свои слезы
Акварельная ты моя греза

Как все вина мои ты повыпила
Как все травы мои ты повыкурила
И остался я
один-одинешенек
Один-одинешенек
не ровен час
Сорвусь!..
Как все сердце мое ты повымучила
Ты повымучила
да повысушила
Акварельная танцовщица
Мне приснится

Я изопью твой нежный сок
С безмолвной жадностью плебея
Любви несбыточной зарок
Моя божественная фея

Она свежа, порывиста, игрива, —
Как майский шмель врывается в мой дом,
И беззастенчиво в камин швыряет чтиво:
Пылают Ницше, Эшенбах, Платон!… —
О ужас!.. Сколько лишней правды
Глотает пламя жадного огня, —
И челюсти его жуют надсадно
Все то, чем некогда пьянился я.
Теперь она, святее Слова,
Кружится в танце у зеркал, —
Сгребая с пыльного алькова
Ненужных истин книжный вал… —
И смех ее, ее дыханье,
Вскружившее остывший пепел,
Меня пьянит забытым знаньем, —
Что мир наш – несказанно весел!..

Седокрылый муж
Ты – пожирающий младенцев
Кровью кровью
Остужающий свою похоть
Ты – появившийся до времени
Ликолунный мыслитель, —
Не пресыщайся же, отче наш!.. —

Мы сидели в тишине
Розы вяли на окне
В темной-темной тишине
Я шептал чужой жене

Завтра ты придешь домой
Благоверною женой
Станешь мужу объяснять
Как скрипит моя кровать

В синем дыме папирос
Нам не слышен запах роз
А над облаком луна
Так печальна и пьяна

Кабы девка вышла б к морю
Нагишом, без платьица, —
Притаившись за скалою,
Я б не стал бы маяться… —

Кабы девка была б одна,
А при мне бы – тугая мошна, —
Я б ее уволок с собой,
Да унял бы морской прибой… —

Не ори ты, поганка погана,
Не стращай ты меня, хулигана, —
Как давно уже дышит во мне
Необъезженный зверь на ремне… —

Я не липовым лыком исшит,
Не в обиду природой отлит, —
Так чего ж ты вопишь, твою мать,
Так чего тебе лучше желать… —

Как деревья окаменевают
А девицы отдаются свиньям
В небе жирный буйвол нарастает
Белый месяц тонет в море синем
У русалок слезы слаще меду
Шоколаду слаще и варенья
Все они в лихую непогоду
Примеряют чаек оперенье
И летят над грудой новостроек
Чешуей играя в поднебесье
Над церквами городских помоек
Оглушая мир крикливой песней
И летят русалки косяками
Алым калом обливая крыши
У русалок город под хвостами
У русалок срамовоши-мыши
А в волосьях у русалок птицы
Гнезда вьют да гадят им на бюсты
У русалок восковые лица
Да глаза – пылающие люстры
Вот бы мне одну такую кралю
Приручить да улететь с ней к небу
Я б слетал в небесные серали
А домой вернулся б лишь к обеду

Мне снятся мертвые поэты
Полночной дремы прозорливцы
И их печальные сонеты
И их заплаканные лица
Мутнотекущей слизью ливней
И сумерек холодной дрожью
Я приобщаюсь к их молитвам
И разделяю смех безбожный
Моих отверженных поэтов
Я – умирающий поэт
Мою постель раскачивают бесы
Крылами жилистых телес
И в мир пленительно-безвестный
Влекут меня сквозь мрак небес
Там месяц усеченной выей
Цедит отравленное млеко
И кони топчут огневые
Труп молодого человека
И бьют серебряной подковой
Во мху распавшиеся мощи
Под элегические зовы
И взвывы ветра в тихой роще
Я – умирающий поэт

У меня четыре солнца
В каждом солнце по оконцу
Как по радуге над твердью
У меня четыре смерти

Белой пеной белый бык
В сон мой солнечный проник
Распалил мои светила
Сединой сухого ила

Плетью гибкого хвоста
Разомкнул мои уста
Придавил мне грудь копытом
И она теперь разбита

У меня четыре солнца
В каждом солнце соль на донце
Я умру в тоске осенней
У меня четыре тени

Золотые петушки
Сладкий лед на деревянной палочке
Гребнем алым поперхнуться
И слюною изойти

Кисло-солнечное детство
В истоптанных сандаликах
Я помню черепаху
О двух головах

И мне смеялась радуга
Девочка-евреечка
Своим зашитым ротиком
Нитью золотой

А тень плыла над городом
По улицам по каменным
К моим ночным объятиям
Под солнечным дождем

Пустынный сад
Каменная радуга в небесах
На листьях роса
Я не молюсь – я зову Отца
Пускай Он придет
С чашей вина
Пускай напоит меня Он
До пьяна

Я победил мир

Друзья мои спят
Им наплевать на мою печать
Они промолчат
Когда руки мои проколет сталь
Небесная твердь
И заклятье огня
Нелепая смерть
Ждет меня

Я победил мир

Как затравленная тварь
Я реву и плачу
Рвусь на свет из последних жил
Я не верю ни во что
Мне претит удача
В смерти главное желание и пыл

А за окном цветет сирень
Тянет руки в позолоте
Душит-душит мшистым пеленом
Гонит-гонит мушьим шелестом
В сады рвется моя тень
На ковре уснул ребенок
Его сон уныл и ронок
Он спит – сотый лунный день

Ангел вспорол
Вены ножом, —
Кровью своей
Написал на стене:
Как я смешон!..

Сколько рыбы
Она съела
Сколькими косточками
Отплевалась

Небесный павлин
С кроличьим хвостом
Весь в чешуе
И – разлагается

Ангелы
На упругих батутах
Выписывают
Опасные пируэты
И сальто

Вот идет мировой океан
Он несет золотую ладью
В ней плывет звероящерный бог
Лик его ужасающе зол
Вместе с ним сорок тысяч небес
Нападают на землю мою
Бог вернулся сожрать свои сны
Всех людей и беспамятный скот
Люди стонут и камни грызут
Бог смеется с бушующих круч
Сорок тысяч небес как одно
Осыпаются ливнем из звезд
И бурлит мировой океан
И клокочет и ревом ревет
И не видно как в темной воде
Он уносит обратно ладью
Золотым светозарным пятном