Павел Пенитар - Да, я люблю. Стихи

Я верю в
Нелинейность прямоты,
В закона силу,
Справедливость квоты,
В несовпаденье
Жизни и Мечты,
В несовместимость
Отдыха с работой.

Когда хандра и всё болит-
так делают мальчишки:
красивый гоночный болид
и пистолет подмышкой.
А если жизнь всегда мудра,
и всё идёт как надо—
тогда попойки до утра
и драки до упада.
До них девчонкам далеко,
всё делают иначе:
смеются, если жить легко,
а если трудно—плачут.

Где настоящий мир,
а где
его сакрал,
рождающий всегда
умов броженье?
Реальный мир—
за плоскостью
зеркал,
а мы снаружи—
только отраженье.

В этой жизни
повидал я
всякого:
снег в июне
и дожди зимой.
Мир для всех
устроен
одинаково:
просто сочетанье
Света с Тьмой.

Снится мне, я будто в казарме:
открываю глаза-жена.
Это лучша в мире из армий-
она не вооружена.

В тихом
ропоте весны,
В чистом
омуте любви,
Через таинство
рожденья
Вижу, словно
наважденье,
Абрикосовые сны.

Поколение оптовых продавцов
не торгует идеалами отцов.
и не потому, что дорог их покой.
Прибыли там нету никакой.

Вольная воля!
Всю жизнь
Пробиваемся в дамки.
Вольная воля!
К тебе припадаю,
Как к мамке.
Вольная воля!
Не помню тебя я, но знаю:
Вольная воля, вот ты какая!

Зимний лес стоит
сплошной стеной.
Наст хрустит,
как лопнувший арбуз.
Дух лесной
хватаю ртом на пробу.
Сорок девять
невеликий груз.
Я большой
и толстый карапуз
Колобком
катаюсь по сугробу.

Иногда я просыпаюсь утром рано,
от меня капустой квашеной разит.
«Паразит» – кричит жена, – «баран упрямый»,
и наоборот – «баран», и «паразит».

А я тоже был пошит совсем не лыком.
Не умею оставаться в стороне.
Что услышал я в истошном бабьем крике? —
«Пожалей себя! А ты всё – о стране!

Почему мы жить не можем лучше трошки,
например так, как на острове Гоа?
Почему у нас растут пырей с картошкой,
а у них цветёт и пахнет фейхоа?

Там, порой, простолюдин знатнее знати,
фейхоя своя, а не из-за морей.
Сахар слаще там, а соль – солоноватей,
и вода у них холодная мокрей».

Колесил я по стране всю жизнь отважно.
Один раз чуть не уехал на войну.
Даже лобстеров попробовал однажды,
но ни разу не отведал фейхойну.

Я теперь мечтаю точно, слово в слово,
новых слов запомнить целый водоём.
Повторяю много раз, опять и снова:
Кто? Что? Фейхоя. Кому? Чем? Фейхоём.

Не герой и не звезда телеэкрана,
постсоветский ординарный гражданин,
просыпаюсь иногда я утром рано,
чтоб попасть ногами в полости штанин.

Вспоминаю долго сон последний быстрый,
Клаву Шифер вёл как-будто под венец,
побывал во сне пожарным, и артистом,
в олигарха превратился под конец.

Полон мир во сне причудливых диковин,
на плантациях моих, словно грибы,
собирают в торбы листья фейхоёвин
для меня, родного, юные рабы.

Узнавали жизнь мы из мудрёных книжек.
Жизнь менять придётся, хочешь, или нет.
Так сложилось, что на каждого дровишек
меньше, чем готовых атомных ракет.

Вам, ребята, нас понять совсем непросто.
Я за что тебя ценю, страна моя:
мы по расписанию летаем в космос,
но у нас не приживётся фейхоя.

Ты представь, что распогодилась погодка,
и мы празднуем чего-то всей семьёй.
Невозможно, понимаешь, выпить водки,
а закусывать какой-то фейхойнёй!

Все мы люди и никто не без изъяна.
Я стараюсь, и как все, судьбу кую.
Если мы произошли от обезьяны,
Кто тогда придумал чудо-фейхою?

Не кляну судьбу свою и не ругаю.
Жизнь другая, если ты попал в струю.
Жди меня, и я приеду, дорогая,
Привезу тебе в букетах фейхою.

Пролетает жизнь, где день на день похожи,
где от белого до красного буя
вылезает вон из крокодильей кожи
вся зелёная, как ужас, фейхоя.

Бесполезно призывать теперь к порядку.
Я не ем, не сплю, мечтаю день и ночь
о своей, о личной, фейхоёвой грядке,
и никто не может в этом мне помочь.

Если каждому вручить по огороду,
всё взойдёт, не только репа да морковь.
Будет всё, что только хочется народу —
и свобода, и гражданская любовь.

На своей, на частной фейхоёвой грядке
вам не хрен с малиной, редька со свеклой!
Нараспашку будем жить, а не украдкой!
Будет всем и солидарность, и покой!

Верю в сказки, чудеса, счастливый случай,
понимаю, что есть правда, что – враньё.
Знаю точно, на Земле не станет лучше,
когда дух мой оторвётся от неё.

Жизнь идёт, остепенюсь я и остыну,
норов свой взрывоопасный остужу,
дом построю на горе, и вместе с сыном
фейхою на огороде посажу.

А пока я просыпаюсь утром рано,
и от меня капустой квашеной разит.
«Паразит» – ворчит жена, – «дух окаянный»,
И наоборот – то – «дух», то – «паразит».

Я услышал, что есть убеждение,
не бывает любовь – наваждение.
Это знает последний чудак,
но у нас всё не так.

Между нами простая история:
я – твой вымысел и аллегория,
твоя сказка в любовном бреду:
появлюсь и пропаду.

У парней есть такая традиция:
мы с друзьями идём в экспедицию.
Экспедиция эта – секрет,
да и связи там нет.

А потом тёмной ночью простуженной
возвращаюсь, Иванушка – суженый.
И как каждый счастливый Иван,
завалюсь на диван.

Я исполню тебе свою арию
про чудную страну Пенитарию.
Там, где солнце горит круглый год,
а не наоборот.

И тебе сообщаю поэтому,
что жену, и квартиру с планетою,
(дабы впредь на судьбу не пенять),
я решил поменять.

Ты красивая, юная, нежная,
надеваешь фату белоснежную.
Я, смахнув умиленья слезу,
тебя вдаль увезу.

В мире самой счастливою сделаю,
под вуалью невеста несмелая.
Подарю тебе лилий букет,
как велит этикет.