Михаил Буканов - Мне не пройти из Лисса в Зурбаган. Поэзия

Русский наш Анчутка-чёрт
Предсказал судьбу без чёрт,
Сковородки вам лизать,
А мне вас на хер нанизать!

Хорошо у нас в Аду,
Переждёте там беду,
Неудобства, правда, есть,
Можем вас сглодать и съесть!

Тут проснулся вурдалак,
Волю всю собрал в кулак,
Ни хрена какие сны
На просторах, блин, страны!

Однажды Лев, махнув стакан, а что и не махнуть?
Уже не трезв, пока не пьян, решил на лес взглянуть.
Ну, типа он, как царь зверей надзор ведёт за всем,
Давно уже среди царей контроль одна из тем!
Ещё мыслишка завелась найти кого на ночь,
Она и грела и вела царя из дома прочь.
Тут как на грех Лиса бежит, хвостищем срам прикрыв,
А Лёва уж от чувств дрожит, силён греха порыв.
Стой! – говорит Лисе чувак, – Ответь мне на вопрос,
И отвечай без всяких врак, что значать буквы СОС?
Твоё АЙКЬЮ на высоте, одних умов – палата,
Так будь сейчас во всей красе, не пожалею злата!
Лиса, нимало не смутясь, сказала: Я согласна!
И пара, за руки держась, в кусты вломилась властно!

Я донжон от Дон Жуана отличу с трудом,
Не для всякого кармана книги толстый том!
Но, узнал я просто сказку, всеблагую весть,
Мол, снимай невежи маску, интернет-то есть!
Не учился ты ни грамма, время было жаль,
Для невчёных есть программа, прочь гони печаль.
Просто гугли, бей по клаве, интернет силён,
Он всегда в всемирной славе и во всё включён!
И запомни, не один ты с Яндексом вась-вась,
Так не вешай нос на квинты, жизнь ведь удалась!

Чавелы и ромале собрались на Совет,
Поскольку покусились на их авторитет.
Так кто они по-жизни, ромале, иль чавелы,
Один, иль два народа? Догадки были смелы!
Не зря они в развале имели толковину,
Сошлись на том что можно любую половину!
Их Главный, Широ-Баро, что масть держал в округе,
Спокойно обратился: Товарищи и други!
Пускай нас величают народы хоть горшками,
Да в печку то не ставят, не кличут дураками.
Желаешь быть ромале, так что ж, понты какие?
Чавелой обозвался, бывают и такие!
В натуре мы цыгане, одной кибитки дети,
Так что ж, теперь нам драться? Да ни за что на свете!
Танцуем и гадаем, торгуем и воруем.
Но, вот друг друга резать? Да за каким нам ***м?
А мы, России дети, с колами друг на друга,
Чего мы делим, братья, с какого перепуга!

Поросёнок поросихе говорит в небрежном хихе,
Мол, его не удивить, а на баб болтом забить!
Вот давайте, удивляйте, только платье не снимайте.
Всё я видел, всё познал, все каноны проканал!
Удивилась поросиха, и в ответ сказала тихо:
Ну, братишка, ты нахал, на природу начихал!
Если топну я ногою, позову своих солдат,
В эту комнату с толпою мёртвый вломится Саддат!
Все сатрапы, мусульмане, и к свинине как к врагу,
В роковом судьбы тумане запоёшь кукареку!
Быстро станешь, гад, кастратом, тем что боровом зовут,
Станут временем проклятым эти несколько минут!
Так что быстро извиняйся, ходом в вану и в постель!
Да! И по дороге кайся, что затеял канитель!

Почтеннейший, полупочтенный! Какие дивные слова.
В них скрытый смысл неизреченный, от них кружится голова!
Сказал, и вроде сам ты барин, вокруг обслуга, всё твоё!
Так на коне баскак-татарин взирал на русское смитьё.
Ты – грязь и старость, червь в пробирке, а я, по-жизни, Дон Жуан!
Затычка я для всякой дырки, любой по силам мне роман.
Сокройтесь с глаз моих, уйдите, вы, сонмы мерзких стариков,
И даже рядом не ходите, я вижу в вас своих врагов!
Совсем заели наше время и жизни наши заодно,
Я на коне и ногу в стремя, лечу вперёд, а там гавно!
Ну, почему вы не подохли на поле боя, иль поздней,
И от репрессий не усохли, не стали жертвой грозных дней?
Вознесена я как икона, за мной друзья, деньга, семья.
Вам не столкнуть меня со склона, Божена Курицына я!

Я шёл по улице московской, одетый просто, но со вкусом,
Как где-то даже Маяковский, и с эпатажом и не трусом!
Народ толпился в восхищеньи, з-авидуя моим размерам,
А я в культурном просвещеньи слал кукиши милицьонерам!
Ах, извините, полицаям, совсем забыл я в перформансах,
Законов сущность отрицая, ментовский век теперь в романсах!
Их нет, они ушли куда-то, А вместо них ОМОНа палки,
Ваще, здоровые ребята, угробят, не ходи к гадалке!
Но, я то спрятан в аватаре, кому же в кайф лупить по члену?
Я даже в мировом пожаре судьбы не вижу перемену!
Ура! Карабкаюсь на сцену, сейчас гандон толкнёт речугу,
Даёшь свободу слова члену, кончаю, может с перепугу!

Я тебя не любил, а тянуло к тебе,
На любовь я забил в этой вечной борьбе.
Ты туда, я сюда, я на двор, ты домой,
Жизнь людей лабуда, хоть в запой, хоть запой!
Нету общих дорог, колеи замело,
Ничего я не смог, и тебе не свезло.
Жизнь прошла стороной, нет тебя, нет меня,
Но, ты ночью со мной в старых бликах огня.
Может до си жива, ну, а может и нет,
Смерть качает права, гасит давнего свет.
Разошлись стороной, разбежались пути,
Ты во снах мне родной, умоляю, свети!

Несерьёзный человек доживает долгий век.
В браке был он с восемью, и легко ломал семью!
От него детей не счесть, помогал имея честь,
Но, к себе не допускал, и детишек не ласкал!
Не бранил соседей чел, пред начальством был не смел,
На рожон? Не для него! Как бы не было чего!
Всем всегда он уступал, никогда не наступал,
Плюнут в душу, и пускай, хрен в горчицу не макай!
Помер этот экземпляр, а в Аду душа товар!
До сих пор он не поймёт, как сработал банкомёт.
С ярким факелом в заду лижет мэн сковороду,
Но, не ропщет, не бухтит, ждёт, покорность победит!

Мне не пройти из Лисса в Зурбаган,
Когда на море штиль иль ураган!
Не пить в трактирах сорговое пиво.
(А это что за хрень? Не знаю, но красиво!)
Алеют паруса не моего корвета,
И на вопрос простой я не дождусь ответа.
Его не даст мне старый капитан,
Махнув с утра семнадцатый стакан!
Вот тот вопрос: А что сказал Улисс,
Снимая с Пенелопы жениха?
Ему, возможно, он сказал: Не злись!
А ей: Ну, извини, наверняка!

Разлетелись голуби, оформляясь в стаю,
Ну, и я пристроился, где-то, скажем, с краю!
Плохо не подумайте, я вам всем внимаю,
У Шагала поц летал? Так и я летаю!
Вольнодумство полное, жуткая картина,
Среди птичек во небе прячется мужчина.
Ждёт себе курлыкая, небо обнимая,
Что к нему поднимется дама молодая!
А скрипач своё берёт. (Скрипка даже плакала!)
Могилёву нужен столб, что б собачка какала!
Крыши скат, мелодия про Нагилу с халой.
Запах малой родины и форшмак лежалый!
Густопсово выглядит чёрная смородина,
В Витебске с картинами для аида родина!
На клеёнке оттиски – две русалки маются,
Скукотища смертная, чуть ли не кусаются!
Белорусы с пейсами бацают Стравинского,
Здесь и майсы странные, всё про Жаботинского!