Михаил Курсеев - Тихо волны стелет Волга. Стихи, избранное

Дрожат Аваков с Порошенко:
– Зачем убили мы ЕГО?
Подумать, если хорошенько,
Добились сами то чего?
Пришлёт привет нам Моторола,
Он непременно нам с небес,
И очень, очень даже скоро
На нас поставит чёрный крест…

О, юных, пылких лет очарованье
От первой пламенной любви,
До терзанья и страданья,
Когда познал ты муки первые свои.
И каждый юноша безусый
Уже считает мудрецом,
И мнит себя вполне искусным
Буквально лучшим и во всём.

Я с другом Женей подружился
Учась уж в классе выпускном,
Повсюду с Женькою носился
Вдвоём на мото и пешком.
Свои сердечные все тайны
Я только Жене доверял,
И другу часто не случайно
В делах амурных что-то поручал:
Доставить тайное послание
К объекту сердца моего,
Мои душевные признания
Иль что-то там ещё чего.
Делился опытом любовным
Я с Женькой часто вечерком,
Помочь готов был другу словом,
Себя, считая опытным во всём.

Прошли года и я случайно
От Женьки брата вдруг узнал:
Она меня любила тайно,
А я девчонку в ней не замечал.
И до сих пор мы с Женей дружим,
И вспоминаем юность иногда;
О том, что стало – мы не тужим,
И мы друзья с ней навсегда.
А может быть девчонка другом?
Знаю точно: может очень даже быть,
Наверно, было сердцу только трудно,
При этом тайно… и любить…

Женщине много ли надо для счастья,
Так уж капризы её велики?
Дети – цветы, да муж работящий,
Только ли помнят про то мужики?

Кофе горячий и завтрак в постели?
Женщине это совсем ни к чему,
Ласкою душу бы ей отогрели
И прошептали, что любят одну.

Золото, жемчуг и бриллианты,
Шёлка, атласа и ситца тюки,
Это не будет ей счастья гарантом,
Если не встретит при этом любви.

Белая с поля простая ромашка,
Нежное слово, что милая ты,
Сердце открытое всё нараспашку,
– Тайная тайна из женской мечты.

Часто порою одна незабудка,
Сердцу дороже букета из роз,
Радуясь женщина ей не на шутку,
Милый цветочек целует до слёз.

Ушедшее время – жестокое время
Под бременем прожитых лет
Мысли и думы, бьющие в темя,
Оставили в сердце кровавый свой след:
Морщинки на коже и старые шрамы —
Багаж от разбитых надежд;
В душе уж давно, как смердящая рана
Лишь голая правда совсем без одежд.
И рвётся наружу, как жгучее пламя,
Та тайна, что в сердце больном,
И давит мне камнем на память.
Сжигает, терзает о прошлом былом…
Все думы мои о тебе лишь, Россия:
Когда же придут к тебе светлые дни,
Когда же ты сбросишь оковы засилья,
Когда же ты скинешь цепи свои?

Безбожники-воры снова у власти,
Хоть крестятся в храмах перстом,
Растащат Россию, разделят на части,
Плевать им на то, что будет потом.
Засели их кланы кругом и семейки,
Они лишь Закон для народа и власть,
Готовы страну за полушку копейки,
Хоть завтра варягам проклятым продать.
Плевать им на наши берёзы родные,
Плевать им на нивы и на поля,
В их только б карманы валютой платили,
И дела им нет до родного рубля.

Господь! Пошли России избавленье
От супостатов, грабящих её,
И накажи ты это сучье племя,
Пока с Руси не вывезли те всё.
Пошли народу в очи просветленье,
И дай, Господь, ему вздохнуть,
Стоять доколи людям на коленях,
– Скажи: – доколи спину даром гнуть?

Проходит жизнь до боли быстро,
Она летит стрелою мимо нас,
Что впереди казалось близко,
Теперь то – прошлое сейчас.

Давно уж выросли и дети,
И внуки вскоре подрастут,
Умчалось время? Не заметил,
Остался сам на месте тут.

Былое шло всё справа, слева,
По кругу вихрем обогнув,
Вперёд летело угорело,
Чугунной тяжестью пригнув.

На сердце груз от прошлой ноши,
От жизни прежней и былой,
Невольно память мне ерошит,
А жизнь летит, летит стрелой.

«Летит, летит по небу клин усталый» —
Летит ко мне из детства моего,
Он словно флаг в закате ярко-алый
Летит сюда из времени того.
Чирчик, мой город самый в жизни милый,
Тоскую очень сильно по тебе,
И в журавлиных взмахах крыльев сильных
Приветы вижу, посланные мне.

Вновь журавлиной стаи крик призывный
Зовёт меня, Чирчик, к тебе опять,
А я стою, здесь замерев уныло,
Могу одно лишь – только вспоминать.
Чирчик, Чирчик, ты самый в мире милый,
Ты самый лучший, город мой родной,
Вы, журавли, меня прошу – простите,
Вам стал невольно я теперь чужой.

Когда-нибудь к гранитным серым плитам
Я к журавлям твоим, Чирчик, вернусь,
И не смотри ты на меня сердито,
Иначе я сегодня разревусь.
Я посижу в тиши под старой ивой,
Святой воды в канале я попью,
Проведаю чирчикские могилы
И с журавлями снова улечу.

«Летит, летит по небу клин усталый» —
Летит ко мне из детства моего,
Он словно флаг в закате ярко-алый,
Летит сюда из времени того.

Загуляю, закружусь я
В круговерти жизни,
Даже водочки напьюсь я,
Коли друг мне брызнет.
Коли друг ко мне приедет,
Сам фужер ему налью,
И за братскою беседой
Под гитару запою.
Вспомним мы былые песни,
И как прежде мы споём,
Так в компании чудесной
Вволю душу отведём.
Посидим мы под луною,
Звёзды нам на небе спляшут,
Как, друзья, давно я
Не видал уж лица ваши.

Закружусь и загуляю,
Коль придут ко мне друзья,
Всем я рад и точно знаю:
Жить без дружбы нам нельзя.

Скажу вам честно, господа,
Что на поэта не учился.
Зараза-Муза та меня
Нашла, чтоб ею заразился.

Нашла в толпе среди других,
Меня к себе сама призвала,
Одни страданья подарив,
Всю жизнь мою не отпускала.

Бежать пытался пусть не раз,
Где и как я долго ни скрывался,
Но к Музе снова воротясь,
Я с ней одной навек остался.

Звенит звонко колокольчик,
Лихо, весело звенит,
Выбивает медью нотки
В такте топота копыт.