Владимир Корчагин - С востока на запад. С острова на материк

Идем мы с Борькой к озерцам…
Бабах-бах!.. И утки на крыло:
Не повезло, Володька, нам,
Опередили, черти, как назло!..

Все стайки уток без задержки
Крича, летят высоко с перепуга,
Идем теперь без прежней спешки,
Труним с досады друг над другом.

Бродили день, измаялись до жути,
А птицы нет в ближайших водоёмах,
От голода и гнуса просто мутит:
Нас засмеют, Володька, дома!..

Добыча за день: селезень подранок;
Петлей за шею к поясу подвесив,
Вскричал Борис: а я рыбачить стану! —
И бах дуплетом в щучье месиво.

В протоке тушки всплыли брюхом
Десятка два, по локоть ростом,
Кто выдержит такую оплеуху?..
Охотиться трудней, рыбачить просто!

Себя не помню я в семнадцать,
Как славно в двадцать, позабыл
Робеть, краснея, сомневаться.
Стыжусь, что юность загубил.

Кто с фото смотрит неизменный,
Себя бы надо в нем признать.
Наивный, милый, откровенный,
Как и в семнадцать, в двадцать пять.

Студент, и муж, отец, и даже,
Я слышу, память говорит,
Мол, совершил я будто кражу
У юной девственной зари.

Остался пленник я былого,
Десятки лет не разлучат,
И фото старое, и слово
В семнадцать лет вернут назад.

Вчера с последнего звонка
В волненьях впечатлений
Улыбкой грустной пригубил:
Свободный я – не пленник.
Семнадцать лет, о да, подрос.
Что впереди? – возник вопрос,
Мне будущее – тенью…

Семнадцать лет моих, привет!
В десятом «б» – семнадцать:
Девчонок пять, и пацаны —
Их дюжина, двенадцать…
Стоят, смеются на ступенях
Все аттестованные гении!..
Прощайте други-братцы…

Я так наивен и смешон,
Пред вами я мальчишка,
Не повзрослел ни чуть, увы,
А вы серьёзны слишком…
Во мне как будто старый дух,
К сентиментальности он глух,
Смял радости излишки.

Семнадцать лет несчетных бед,
Сберечь бы в неизменных,
И каждый раз лечить недуг
Призывом вас на сцену,
Душой прозорливо взглянуть
С крыльца начатый путь
В семнадцать откровенных.

Потревожил минувшего память,
После школьные времена,
Обжигает тоскою пламя
И лишает ночного сна.

Восемнадцать нам только, и только
Из ребячества первый шажок…
Саша, Ира, Надежда, Толька… —
У начала своих дорог.

Собираются девушки замуж,
А парням предстоит служить.
Смотрят грустно и радостно мамы,
Как детей от беды заслонить?..

Нам, тогдашним, не ведомо было,
Через что предстояло пройти,
Не имеем мы в нынешнем силы,
Оказаться в начале пути…

Потревожил я память былого,
С ним, и грустно, а встретиться рад,
Где на все в этой жизни готовы,
Лица юные с фото глядят.

Перекур! Кто не курит: отставить!..
Хоть и нет этих правил в уставе,
Подчиниться приказу пришлось,
Зря вскипает обида и злость.

В другой раз закурю я нарочно,
Хоть от курева станет мне тошно,
Но зато я в курилке останусь,
Да, сержант побуждает к обману.

При раздаче пайка сигарет
Я навряд старшине скажу: Нет.
Пусть раздам их ребятам потом,
Не заставят работать, зато,

Когда крикнет сержант: Перекур!..
Пусть курю не в затяжку, но, чур,
Я в курилку, я, что, не курсант?..
Не заметит никто мой обман…

В Германию на службу самолетом,
Затем до станции мы пешим строем,
В учебном центре временные роты,
На медосмотр вход по очереди трое,

На голых нарах спим не раздеваясь,
Обед повзводно: суп и каша с чаем,
Поверка вечером, по списку вызывают,
На имена свои «я» громко отвечаем…

Три дня мытарств, команда: По машинам!
По всей Германии в предписанные части.
Солдат служи, вернись домой мужчиной,
Где мама ждет, любовь твоя и счастье…

Мне пришло письмо в Германию
С фотографией по просьбе…
На груди носил в кармане,
Не твоя подружка, брось ты
Все надежды, ждать не станет.

Просто я когда-то в школе
С ней учился…. Так хотелось
Подкрепить любовью волю,
Пусть душа б, мечтая, пела…
Получил письмо – доволен!..

Как домой мне, мама, хочется,
Вас к груди своей прижать,
И увидеть нашу рощицу,
Быть свободным мне опять.

Я б друзей собрал на вечер
Выпить водки иль вина,
И отпраздновал бы встречу
В разговорах дотемна.

По твоим борщам я, мама,
Так соскучился, представь!
Ждите скоро телеграмму.
Дом мне грезится, как явь.

Чемодан стоит в каптерке,
В нем альбом и сухпаёк,
И парадка там за шторкой,
Заготовил всё я впрок.

Жду приказ официальный,
Не команды «Всем отбой!»,
В путь отправиться мне дальний,
Чтобы встретиться с тобой.

На десять человек палатка, и буржуйка
В приямке, из крошки угольной брикеты
Горят не жарко, дым угарный струйкой
В щелях; мы без сапог, но спим одетые
На деревянных нарах плотно бок о бок;
Я позже всех на час вздремнуть прилег.

Днем от разноса строгого начштаба
За нарушенья дисциплины, было тошно,
Коль не на службе, сбег подальше я бы,
А так лишь поскулить тихонько можно,
В топопривязчике заперся до отбоя,
Чтоб тело утомить, а душу успокоить.

С утра мы ездили тестировать приборы
По взлетной полосе, оставшейся с войны,
Туда-сюда нам скучно ездить стало скоро:
Рванем в гаштет ближайший, пацаны!..
И вырулив на трассу, дали сразу газу,
А там начштаб, как ждал, в уазике, зараза.

Бойцы, ко мне!.. Не уж-то в самоволку?..
Кто разрешил?.. Комбат: приборы проверять…
За двадцать верст от лагеря?.. Что толку,
Не объяснишь, кричит он: в бога мать!..
Немедленно вернуться в часть обратно,
Комбату доложить!.. Сержант, понятно?!

Есть исполнять!.. При развороте резком,
С канистрами подвеску бросило под ноги
Начштабу прям, он выругался мерзко…
Что было с нами после, я умолчу, в итоге
Водитель получил и выговор, и дырку
В талоне, я – от замполита «стирку»…

Вес сапог ногам привычен,
В них зимой и летом ходишь,
Но ботинки есть в наличие,
Пару раз обул всего лишь

За полгода, выйдя в город,
Вес ничтожен, ноги сами
Развивают сразу скорость,
С них убрали будто камень.