Анна Кантелинен - Атласными нитями. Стихи разных лет

Но пройду сквозь колючую проволоку,
Невзирая на желчи плевки.
Мой любимый ведет меня за руку,
Зажигая во тьме огоньки.

В минуты бездушности мира, где давит тоскливая
тьма,
Ко мне ты из тундры парила обнять и утешить,
сова.

Могучие мягкие крылья нежнейшей периной
на мне.
Стирается грань между былью в сладком
и бархатном сне.
По-матерински качает, баюкает гостья меня.
В пушистую грудь зарываюсь и прячусь
от горестей дня.
Защитница светлою силой в перину окутала мир.
Спокойно и томно-красиво сквозь грёзы с совою
парить.

Но слышится звук – дверь открылась. Любимый с
работы пришел.
Сова и мой сон испарились, согрев нежно душу
теплом.
Обняв, тихо ляжет и спросит: «Как день твой, ты
мне расскажи?»
Я кошкой свернусь, уткну носик, и молча засну
на груди.

А где-то в сторонушке дальней, где холод, и вьюга,
и вой
Белёсая-тёплая совушка мой бережно нежит
покой.

Красивый шатер из цветов разноцветных
В глазах моих скачут счастья венки.
Какой же искусный вас сделал умелец?
Мне взору услада смотреть на цветы.

Тот красный расскажет о страсти, веселье.
Голубенький звоном утешит запал.
А белый цветок, как моё ожерелье.
Пурпурный – как ласковый майский закат.

Руками лицо обхватив, наслаждаюсь
Гармонией красок, мечты глубиной.
Сейчас так спокойно, ни в чём не нуждаюсь.
Цветочный атласный шатёр надо мной.

На миг отвернулась, прикрыв свои глазки.
Но разноцветный шатер вдруг исчез.
Котёнок запрыгнул на штору с опаской.
Когтями поехал… и сказке конец.

Снимаю засранца, совсем не ругая.
Со страху весь сжался бедняга, дрожит.
Я завтра десятую штору скупаю-
Уж очень по-нраву котёнку цветы.

Мне речка смеётся и машет волною,
Баюкает звонкою песнею лес.
Всё вмиг пассажир разбивает ногою-
С утра на работу в метро еле влез.

Ласкает избушка дерева срубом,
Душистыми травами чаща полна.
Но нюх искалечил «Лаваш от Махмуда» —
Плетусь по бетону я мимо ларька.

Румяные сайки, отвар из душицы.
Как сладко поют перед сном соловьи.
Бируши – чтоб тихо. Сосед веселиться.
С рассветом встречать коммунальные дни.

Тиха и спокойна полянка лесная.
Ты знаешь, на сколько ведь ты мне родна.
Закутавшись в книги у речки читала.
И там же с друзьями была у костра.

Московские улицы злы, прихотливы.
Здесь долго бежишь, но в итоге в конце.
Бетонные стены вцепились массивно
В мечты о природном цветном тихом сне.

Я воин, я воин, я должен сражаться.
А как же иначе, любезный мой друг?
И сердце из стали, и руки-кинжалы.
Мечом разрублю я страшнейший недуг.

И жалость к себе – неизвестная штука.
Не вижу огня я, крови не боюсь.
Удел мой – отважно сражаться без звука.
Гранит разрублю – своего я добьюсь.

Но жилы мои неизбежно стончились.
Топор из рук выпал – разжался кулак.
Я хрупкая, слабая, как так случилось?
А может сначала пошло всё не так?

Железные латы сдавили мне руки.
В бессилии падаю в зону огня.
«Я воин» – кричу. Но сильней эти муки.
И нету, и нету, нет больше меня..

В строю идёт смута – где воин отважный,
Что бился без жалости и без границ?
Кричала им «Здесь! И мне больше не страшно!»
Но тело летело в штыках пиком вниз.

Снится мне синяя
Снится мне тёплая
Полная неги чудная страна

Там ей нужна и больная и сонная
Всё забывающая вечно я.

Там не боятся ошибок, падений
В ней не придётся себя изломать.
Ради любви и людских одобрений
Там не попросят в колени упасть.

Вся я в сомнениях, нервах, запретах
Тяжким ползком без надежды паду,
И подхвачённая вовремя ветром,
В тёмную даль я незримо парю.

В ней не отлупят,
В ней не накажут,
В ней не заставят кривляться ползком.
Там можно есть шоколад, а не спаржу.
Без прав на машине гонять с ветерком.

К чёрту зажатые юбки и френчи
Футболки XL – мой новый дресс-код.
И море солёно ласкает мне плечи
Не две-три недели, а ровно весь год.

Будь со мной чаще, страна моя милая
Синяя, тёплая моря страна

Я просыпаюсь и вновь в диком мире я.
Грязные стены, вокруг тишина.

Буду с тобой я и в счастье и в смерти.
Буду, когда не смогу даже быть.
Это в бессилии, это в спасении
мой бездыханный и кровный обет..
Только прими меня, синяя, чудная
Как засыпаю, так вижу твой свет.
Видимо, в мире холодном, закованном
Для тёплой меня уже места нет.

Разлюбила я кофе и пью только чай.
Он слегка обжигает мне губы.
Но обратно меняться не буду.
В кофе горечь сердечная, боль и печаль.

Вместе с кофе бессонницей ты появился.
Я пила, обжигая себя изнутри.
Я терпела, казалось, от сильной любви.
Но не я, ты мной до вожделенья напился.

Обжигает пусть губы мне лучше
Крепкий чай из бразильских долин.
Чем ты будешь внутри меня, как господин.
Горьким кофе сжигать дико душу.

Море бескрайнее, море далёкое,
Льдинами рвущее сизость свою.
Мёртвенно-бледное, тихо-жестокое.
Страх завлекает в твою глубину.

Чайки замечутся – верные стражники
Еле кричат, оглушая меня.
На берегу твоём гордо, отважно
В бездну морскую шепчу тебе я.

Слышишь ли, море, бескрайнее, дальнее?
Слышишь мой шёпот холодный в ночи?
Слышишь, как больно мне?
Слышишь, как страшно?
Лучше топи меня, но не молчи.

Что ты ревёшь, ведь я тоже морская!
Руки мои – точно пены закат.
Сердце – волнистая рыба чудная.
Волосы – след от морского песка.

Что же ты, море, молчишь безмятежно?
В слёзах, истериках я захожусь.
Камень в тебя я бросаю небрежно.
Молча всё сносишь. Себя я стыжусь.

Море, ответь, почему ты большое,
Мощное, грозное день ото дня
Не понимаешь, не слышишь ни слова,
Не принимаешь в пучину меня?

Может боишься? Может охрипло?
Дно от солёной ледяной воды.
Перекричу, перебью тебя лихо.
Силу пущу для жестокой борьбы.

Я кулаками взобью твои волны
За гордость, за спесь и величину.
Под воду кричать – пока не оглохнут
Все рыбы, все гады пошли чтоб ко дну.