Евгений Меркулов - Когда мне 64

Пирожные у вас «кутузионы»?
Ну ладно, с этим как-нибудь поладим.
Подашь посля борща (а не бульона!)
Не трюфели, а грузди в шоколаде.

Ну что ты скачешь, словно обезьяна?
Сейчас у нас не так справляют службу.
Меня тошнит от вони пармезана.
Есть плавленый? Ага, неси-ка «Дружбу».

Хамон мне предлагать? Какое хамство!
Попробуй только заикнись про шпроты.
Сейчас я посмотрю твоё гражданство,
И можешь пулей вылететь с работы.

Исправился? Ну то-то… Расстегаи?
С севрюжкой, да под водочку? – Отрада!!!
Мы Хэллоуин сегодня отмечаем!
А шуточек от челяди не надо.

Шли евреи из Кореи
В свой родной Биробиджан,
Только взяли чуть правее,
Промахнулись и на Зее
Повстречали парижан.

– Вы французы иль хунгузы?
Как по-вашему «шалом»?
Ишь, кургузы, косопузы.
Может всыпать вам колом!

Те в ответ: – Да что вы, что вы!
Что за мысли о враге?
Мы дружить всегда готовы
Мы вам братья, право слово,
Вместо «эг» кагтавим «ге».

Волооки, кучерявы,
Нос огромен и горбат,
Нет причины для расправы,
Иудей французу брат!

А евреи им: – Канальи!
Силь ву пле, а зохен вей!
Вы откуда в наши дали
И зачем приковыляли?
В тухес тысячу рублей!

Те в ответ залопотали: —
Мол, жотем, бонжур, бистро…
Заплутали, вот детали —
Карта вашего метро.

Совершали пересадку
«Лужники» – «Охотный ряд»,
Нас послали на Камчатку,
Ищем нужную площадку
Много дней уже подряд.

Подскажите, ради Бога,
Как добраться в наш отель?
Вы нам – верную дорогу,
Мы – лягушек и «Мартель».

Жаб не надо, сами жрите.
Кто у вас тут главный? Жан?
Самый умный, говорите?
Пусть расскажет на иврите,
Как попасть в Биробиджан?

Так судили, да рядили,
Выдув в прениях сторон
И «Мартеля» три бутыли,
И пейсаховки флакон.

Поздней ночью на совете
Был достигнут результат.
И в итоге на рассвете
Развернулись те и эти
И отправились назад.

Шли французы, пели рьяно
Марсельезовый мотив,
План развития Пхеньяна
Вместо карты получив.

Шли довольные евреи
Вдоль по Зее, по реке,
Взяв рецепт от гонореи,
Бодуна и диареи
На французском языке.

Конец зимы, охвостье февраля,
И за окошком около нуля.
Как говорится, финишная веха.
Рвануть бы ворот, руки раскрыля,
Весне навстречу громко крикнуть «Мля!»
И, замерев в восторге, слушать эхо.

А в облаках, как яркая блесна,
Сияет солнце. Нежная струна
Поёт в душе. Все мысли – о фемине.
Ты каждой клеткой чувствуешь – ВЕСНА,
И старина, очнувшись ото сна,
Опять приподнял голову в штанине.

Копнув историю слегка,
Сняв времени налёт,
Увидеть можно сквозь века,
Как взяли вражие войска
В осаду Камелот.

От их царя (иль короля)
Гонец указ принёс,
Что мол блокады снятья для,
Артур обязан, не юля,
Ответить на вопрос.

Отыщет он в три дня ответ —
Так свой народ спасёт.
А коль ответом будет «нет»,
Мы всех на тот отправим свет,
Разрушим Камелот.

«Что за вопрос? Читай скорей!» —
Артур нахмурил взгляд.
– «Ответь, чего всего сильней,
Чего в глуби души своей
Все женщины хотят?»

Король и весь его «совет»
Без отдыха и сна
Искали в городе ответ,
«Пытали» женщин, но секрет
Не знала ни одна.

Сыскали ведьму наконец,
Помочь могла она.
За тайну дамских душ, сердец
Спасла бы город и дворец…
Но высока цена.

Страшна, как морда кобеля,
Грязна, как кочерга,
В носу зелёная сопля.
Но, не смущаясь короля,
Прошамкала карга:

«Иссохла глотка без питья.
Вели подать глинтвейн!
Хотела б взять себе в мужья
Вельможу нынче ночью я.
Да вот он – сэр Гавейн».

– «Ты что, совсем с ума сошла?!
Смеёшься надо мной?
Он – рыцарь Круглого Стола!
Я дам в мужья тебе козла,
Ему пойдёшь женой!»

Но сэр Гавейн ответил: «Пусть.
Готов на этот шаг,
На ведьме нынче я женюсь.
Пусть мне супругой будет гнусь,
Зато отступит враг.

Ну что, мастачка ворожбы,
Открой свои уста,
Скажи секрет без похвальбы».
– «Хозяйкой быть своей судьбы —
Вот женская мечта!»

С ответом радостный гонец
Помчал во вражий стан.
Все ждут в надежде… наконец
Отход трубить велел пришлец,
Осады снял аркан.

А сэр Гавейн, как в полусне,
Но слово дал, и вот
Он в спальню к будущей жене
Идёт, и путь сравним вполне
С путём на эшафот.

Вошёл и вдруг остолбенел —
Средь пышных одеял
На ложе дева, плод созрел.
Таких прекрасных женских тел
Он сроду не видал.

«Ты кто? «Гавейн её спросил.
– «Я – ведьма», – был ответ.
Он сел на краешек без сил.
– «Но у тебя же раньше был
Совсем иной портрет».

– «Чего сидишь? Ложись сюда,
Поближе на кровать.
Решила – буду иногда
То пожила, то молода.
Вот так чередовать.

Ты в жёны взял меня каргой,
Тебе за это приз.
А вот теперь, мой дорогой,
Вопрос задам тебе другой.
Всё взвесь, не торопись.

Скажи, при ярком свете дня
Иль ночью, при луне
Хотел бы видеть ты меня
В таком обличье? Не темня,
Скажи решенье мне».

Гавейн задумался: «Ага,
Такой у нас расклад.
Нет, днём потребна мне карга,
Как Жучке пятая нога.
А ночью? Свят, свят, свят!

Вопрос по виду хоть пустяк,
Не моего ума.
Туда – косяк, сюда – косяк,
А потому решу я так —
Давай, решай сама».

Улыбку скрыв за полутьмой,
Она сказала: «Что ж,
Я буду юной, милый мой,
Поскольку ты решать самой
Возможность мне даёшь».

Мораль баллады, господа,
Открыта нам давно —
Страшна жена или звезда,
Стара она иль молода,
Покорна или же горда,
Скромна иль вовсе без стыда,
Огонь в душе иль сгусток льда,
Но ведьма всё равно.

Из русской сказки не давал покоя,
Тревожил ум естественный вопрос —
А вот зачем, с какого перепоя
Иван-царевич жабу в дом принёс?

Кощей, царевна, чары, всё такое…
Но это ж, извините, не всерьёз!
Ведь с земноводным жить одной семьёю,
Товарищи, тут явный перекос.

Недавно прочитал я снова сказку,
Исследовал Иванову отмазку
И вот что в заключение решил —