Евгений Меркулов - Когда мне 64

Ах, кто бы мне сказал, что скоро сорок?
Ну, пусть не сорок, даже пятьдесят,
Что сух в пороховницах д о сить порох,
Тверда рука, востёр и весел взгляд.

Что шашка вылетает в руку сходу,
Бьёт конь копытом землю у крыльца
И в песне ветра слышится «Свобода!»,
И в жизни не видать пока конца…

– Кузнец, косу поправить можно? —
Раздался голос за спиной.
– Конечно, дело, чай, несложно,
Вот только сладимся с ценой.

Хозяин смерил гостью взглядом,
И вмиг его окутал страх —
Укрыта траурным нарядом
Стояла Смерть с косой в руках.

– Пришла за мною? Я же… Что же..? —
И слёзы застили глаза.
Смерть усмехнулась
– Нет, попозже.
Сегодня мне нужна коса.

– Так я не умер? Это точно?
– Ты получил уже ответ.
Послушай, парень, дело срочно.
Косу поправишь или нет?

Сменило молоток точило,
В работе виделся конец,
И чувств своих сдержать не в силах,
С восторгом вымолвил кузнец

– Ох, расскажу потом знакомым,
Что я держал в руках предмет,
Оружье, равного какому
Ещё не видел белый свет.

– Оружье? Ты сказал «оружье»?
Ты что, решил – коса в крови?
И скольких я убила? Ну же,
Точнее цифру назови!

Кузнец пунцовый и смущенный
Пробормотал, потупив взор,
– Не знаю, может миллионы,
В подсчёте чисел я не скор.

– Глупец! – вздохнула Смерть устало, —
Как надоел мне ваш навет.
Считай ни много и ни мало…
Ни одного! Иное – бред!

– А как же..?
– Что? Зачем мне это?
Меж вас и так идёт грызня.
Сживать самих себя со света
Способны люди без меня.

Вам доставляет наслажденье
Азарт бессмысленных атак.
Несчётно гибнете в сраженьях.
А для чего? А просто так.

Нет, я сама не убивала,
Напрасно ложь веками льют.
Людей с цветами провожала
В им предназначенный приют.

Кузнец, ведь я была, послушай,
Красивой, доброй, молодой
Я помогала вашим душам
Забыться, справиться с бедой.

Но человека не исправить,
Внутри живёт жестокий зверь.
И о добре исчезла память,
И я не та уже теперь.

Смотри же, – Смерть сказала сухо,
И капюшон на плечи пал.
Седая, страшная старуха,
Глаза бесцветны, как опал.

– На чёрном не заметна душам
Кровь тех, кто шёл здесь в прошлый раз,
А капюшон поможет лучше
Скрыть слёзы, что бегут из глаз.

Смотри, вот я какою стала,
Кузнец, а знаешь почему?
Я столько горя повстречала,
Что вместо света вижу тьму.

И мать бросала в пасть пожара
Дитя, и брата резал брат…
Я днём рыдала от кошмара,
А вечер был страшней стократ.

И люди приняли решенье:
Свою кровавую вину,
Свои грехи и преступленья
Свалили на меня одну.

А я, по сути, лишь связная.
Ну, типа так, «дорожный знак».
И я людей не убиваю…
Отдай косу мою, дурак!

– Послушай, Смерть, ответь…
– Я знаю,
Зачем коса мне? – твой вопрос.
Отвечу, путь к воротам Рая
Давно густой травой зарос.

Любовь… в ней всё смешалось – Рай и Ад,
Награда, а за что? – совсем не ясно.
Придёт поверх преград и баррикад,
Не замечая «марша несогласных».

Любовь – печаль? Да нет, конечно, нет.
Лжецы, подите прочь, закройте дверку!
Любовь – в рутине жизни яркий свет,
Подобный маяку и фейерверку.

Ошибочно любовь искать вовне,
Она всегда внутри, в горячем сердце.
В любви есть хмель, как в дорогом вине,
И сладость мёда в ней, и горечь перца.

Когда в любовь не можешь ты внести
Ни явный вклад, ни спрятанную «нычку»,
Не чувство для тебя она, прости,
А просто повседневная привычка.

Любовь летит от тех, кто ей вослед
Бежит, от жаркой страсти пламенея.
Но тем, кто хочет чувству крикнуть: «Нет!»,
Она, порой, кидается на шею.

Простите за невольный каламбур,
Но мысль внезапно ярко прозвучала —
Коль ты не любишь слишком, чересчур,
То это значит – любишь слишком мало!

И под конец, не нужно громких слов,
Уж коль коснулись мы любовной таксы,
Не стоит ничего лишь та любовь,
Что куплена за деньги, даже баксы.

Привычное спокойствие вспорола
Дурная, неожиданная весть —
Погиб от взрыва в лифте Моторола,
Донбасса совесть, мужество и честь.

И пусть в бою он был неуязвимым
Любимчиком у ангелов войны.
Он слышал, как свистели пули мимо,
Но пропустил удар из-за спины.

Забыл Арсен старинные адаты,
Не зря седые люди говорят —
Когда не в силах трус побить СОЛДАТА,
Пускает в дело мину, нож и яд.

Казалось бы – охрана и эскорты,
Пушинке на погоны не упасть,
Да только Моторола был упёртым:
Своих боишься? – Ты – плохая власть.

Но рядом со своими, где-то рядом,
Укрывшись от донецких зорких глаз,
Таилась ВСУшная засада,
Её-то пропустили в этот раз.

Какое перемирие? Увольте!
Там мира не хотят, наоборот!
Я думаю, что даже в Верхней Вольте
Живёт цивилизованней народ.

А в результате взрыв в жилом подъезде,
И в чёрном небе вспыхнула звезда.
Но всё ж, пока «спартанцы» будут вместе,
Врагу не победить их никогда!

Привычное спокойствие вспорола
Дурная, неожиданная весть —
Погиб герой Донбасса Моторола…
Как следствие грядёт святая месть.

Как расходились в лае шавки!
Как брешут моськи охамело!
Сегодня Волк ушёл в отставку,
Сегодня можно гадить смело.

И повылазили придурки
Из нор, из дыр, из подворотен,
Узнав, – ушёл Виталий Чуркин,
И, типа, путь для них свободен.

Удар силён, его не ждали.
Судьба ощерилась свирепо.
Бойца, героя потеряли
Так неожиданно, нелепо.

Но рано радоваться стали
Враги, не видеть им победы.
Наш флаг, что гордо нёс Виталий,
Подхватят новые постпреды.

А ну, холоп, ты что, сегодня пьяный?
Давай-ка шевелись, не спи, как муха.
Подай мне пару кружек «русиано»,
От ихних кофиёв клокочет брюхо.