Александр Курзанцев - Завгар

«Триара», подсвечивающаяся в прицеле темно красным, умело уклонялась от выстрелов, маневрировала, использовала всевозможные укрытия, в который раз подтверждая квалификацию неизвестной оперессы, вот только я был всё равно ловчее и быстрее. Сблизившись почти вплотную, я закружил, уходя из прицела не успевающей за мной поворачивать эм дэ, и принялся методично ту расстреливать, сбивая пушечно-пулеметным огнем навесное оборудование, узлы вооружения, а затем и сконцентрировав огонь на боевом ходе – шарнирах и сервоприводах ног.

Когда полностью лишенный оружия и возможности передвигаться вражеский доспех, дымящейся, практически четвертованной тушкой, рухнул на землю, я подошел, поставил одну из тяжелых металлических ступней ему на грудь и устало огляделся, в поисках новых целей. Вот только таких больше не было. Контратаковавшие вслед за мной женщины смогли, воспользовавшись наведенным мной хаосом, подавить оставшуюся пехоту с магами, поддержав остатки сил охраны, что сидели за куполом.

Над лесом постепенно начало светлеть и оглядевшись в предрассветных сумерках еще раз, я ужаснулся открывшейся картине.

Если до этого все мои мысли занимал только враг, а всё остальное воспринималось фоном, то теперь я смог трезво оценить разрушения и вывод был неутешительным, жить здесь, отныне, было попросту невозможно. Кое где еще полыхал огонь, над выжженной частью курился дым, накрывая остатки усадьбы плотным удушливым маревом. Часть женщин пыталась пробиться туда, в поисках выживших, но кашляя и задыхаясь вынуждены были отступить.

Защитный купол спал, и узнав среди немногих выживших боярыню, я направился к ней.

«Точно, – пришла мне в голову мысль, пока я рассматривал наспех одетую Руслану, что пристально наблюдала за моим приближением, – это же ее покои… Были, когда-то».

Стоило мне отключиться от управления и дать креслу опуститься, как женщина пораженно воскликнула, – Петя, ты?!

– Я, – устало произнес, чувствуя как возвращается на время забытая боль в ребрах. Все эти прыжки и беготня с стрельбой на пользу едва жадившей ране не пошли и я почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота. С трудом с ней справился, а затем, оглядевшись, внезапно увидел сжавшуюся за спиной Русланы девочку лет пяти. Понял: – «Дочка Лифариуса», – и кивнув на неё, спросил, – Как она, как ты?

– В порядке, – бросив мимолетный взгляд на дочь, ответила боярыня, а затем, качнувшись вперед, бросилась ко мне и крепко обняла.

– Пусти, – придушенно с трудом произнес я, – больно же.

– Петя, если бы не ты!

– Да, – раздался сбоку еще один знакомый голос, – стоит признать, если бы не он, до рассвета мы бы не дожили.

Обернувшись, я увидел Мирославу. Вот только видок был у неё ещё тот: голова наспех перемотана окровавленым бинтом прямо поверх частично сгоревших волос, рука замотана тоже и поджата к груди. Она походила к нам ощутимо прихрамывая на правую ногу и морщась при каждом шаге.

– Парень молодец, – хрипло произнесла остановившася с другой стороны Валерия, сбрасывая на землю перевязь с миниганом, что тяжело с металлическим лязгом рухнул на развалины здания, – запустил доспех, в одиночку бросился в бой, завалил два эмдэ. Госпожа, тебе решать, конечно, но парень герой и заслуживает любой награды.

– Знаю, – боярыня отстранилась, продолжая, однако, держать меня за плечи, улыбнулась, – Петя, проси что хочешь, всё что в моих силах, можешь даже…

Она хотела сказать что-то еще, но я прервал её, сказал коротко, – Сделай меня воей.

Руслана осеклась, а улыбка медленно сползла с её лица.

– Петя…

– Ты сказала, что хочу, – упрямо повторил я, – сделай меня воей.

Тишина, накрывшая чадящие развалины, казалось стала почти осязаемой. А затем кто-то, вдруг, произнес, – Госпожа, если не он, то кто? Парень заслужил.

– Да, госпожа, – поддержала говорившую бригадира механисток, – мы ему обязаны жизнью.

– Ты точно этого хочешь? – спросила Руслана, глядя мне в глаза.

– Точно! – ответил я.

– Хорошо. Правом данным мне, за проявленные на поле боя доблесть и воинскую выучку принимаю Петра Иванова в вои рода Златолесских! – боярыня эту короткую речь произнесла в торжественной тишине, а затем кто-то закричал, – Ура!

– Ура! – хором поддержали остальные. И только Мирослава молчала, буравя меня внимательным взглядом, не принимая участия в общем ликовании, отчего мне стало немного не по себе.

Городское управление имперской безопасности

Пройдя в приемную начальницы управления, Гиржовская чуть кивнула помощнице в чине капитаны, что сидела за большим столом подле входа. Хоть и не частый гость в этих стенах, она всё ещё имела немало знакомых здесь, с кем когда-либо пересекалась по службе.

– Присядьте, госпожа генерал-майора пока занята.

Минут через десять в приемную зашла подруга генералы, в кителе с полковничьми погонами. Мирослава поднялась, после чего обе женщины крепко пожали друг другу руки.

– Сейчас Фелиция освободится и зайдем.

Подругу начальницы управления главбезопасница рода Златолесских знала хорошо. Регина Иосифовна Рогожина оканчивала ту же академию ИСБ что и Гиржовская и в тот же год. Подругами они не были, но взаимное уважение меж ними присутствовало. Да и в званиях они подымались почти ровно, вот только упершись в полковничий потолок, Мирослава сменила службу Империи на службу Роду, а Рогожина так и осталась по идеологическим мотивам верна государству. Уходить в подчинение благородным она для себя приемлемым выходом не считала, предпочтя выслужить предельный срок, а затем спокойно уйти на заслуженную пенсию.

Удивленно приподняв бровь, услышав совсем другое имя начальницы, Гиржовская поинтересовалась – А где Бешенцева?

Прежнюю начальницу управления звали Файма Кондратьевна Бешенцева и фамилию свою она оправдывала на все сто, слывя личностью грубой и несдержанной, что, впрочем, не отменяло большого опыта и незаурядного ума.

– В Главк, на повышение ушла, – в полголоса проинформировала ту полковница, – взамен Зубкову, Фелицию Андреевну прислали. Перекинули с Краснодарского управления.

– А тебя что?

– А я пока на должности подруги еще не отработала положенного. Так что как раз и познакомишься с ней, тем более она твое дело на особый контроль поставила.

Тут дверь кабинета распахнулась, выпуская вереницу задумчивых официр, что шли загруженные начальницей по самое нихачу, обратно по своим отделам. Капитана кивнула и женщины, проводив взглядом последних вышедших из кабинета, зашли сами.

Из-за стола им навстречу поднялась женщина в генеральском мундире, прошла пару шагов, крепко сжала протянутую Гиржовской руку.