Михаил Ланцов - Хмурый Император. Том 3. Западная война

Огромная сила! Одна только полевая армия, прижатая к Висле, числом превосходила весь Северный фронт. Но вот беда. Стратегические мобилизационные склады, расположенные в таких крепостях как Данциг и Кёнигсберг, оказались недоступны для немцев. Связь с Германией была обрезана. Из-за чего за первые полторы недели боев войска под рукой Гинденбурга практически полностью израсходовали запасы боеприпасов. Имелись, правда, проблемы и с вооружением личного состава. В духе присказок — по одной винтовки приходилось на двух бойцов. Но это было уже не принципиально, так как патронов все равно практически не осталось…

Александр обернулся и посмотрел на Норико, вышедшей из вагончика следом. Она была рядом. Всегда рядом. Родила ему ребенка. Скинула его на шею свекрови и за мужем обратно в армию подалась. Бегом. Где и служила при нем, достаточно успешно делая карьеру. Суховатая, подтянутая и гибкая она была по-своему красива. И смертоносна. Блок видел, как эта женщина без малейших колебаний убивала. И знал — она и его убьет, если посчитает нужным. В ее дурной, насквозь феодальной голове, были свои понятия о чести с весьма вычурными и специфическими категориями морали.

Улыбнувшись супруге, которую откровенно побаивался, Блок отправился заниматься своими непосредственными обязанностями — командовать полком. Странные у них были отношения, но полные, страстные и насыщенные. И этот страх только добавлял ему возбуждения к своей «Прекрасной даме», которой Александр и посвящал многие из своих стихов. Попробовал бы он посвятить их кому-то еще. Так что, либо Норико, либо каким-нибудь цветочкам и прочим отвлеченным вещам.

Лейб-гвардии Гусарский полк таковым лишь числился. В реальности лошадей в нем применяли только для передвижения, являясь по сути, драгунским полком. А учитывая степень оснащения всякими вспомогательными техническими средствами, недалек был тот день, когда от лошадей останется в полку лишь одно название. Так или иначе, но воевали бойцы полка пешком. То есть, были по своей сути, пехотой. Тяжелой пехотой.

Блок зашел на командный пункт, поздоровался с личным составом и осведомился о текущей обстановке. Прочитал сводку авиаразведки. Глянул на часы и пошел пить кофе. Время до начала наступления было. Куда спешить?

Супруга отправилась следом.

Черное кофе без сахара и молока. Немного сладкого песочного печенья. Сигарета. Но ей он чуть не подавился, как, впрочем, и всегда, под тяжелым взглядом супруги, полным неприкрытого осуждения. Та выпила кофе с молоком безо всего. Блюла фигуру и старалась жрать поменьше, тем более сильно «нажористых» продуктов, таких как, по ее мнению, эти, до приторности сладкие печенья.

Но время.

Вернулись на полевой командный пункт.

Полковник еще раз взглянул на часы. И, чуть помедлив, отдал приказ о начале.

Сначала засуетились связисты. А минутой позже бойцы подразделений, также готовившихся к началу боя, перешли в движение.

Никаких выходок в духе — в полный рост на пулеметы. Нет. Эти глупости даже во времена Русско-Японской уже не практиковали в Лейб-Гвардии. Нет. Все было не так. Совсем не так.

Формально полк вел наступление двумя из трех своих батальонов.

Вот бойцы стрелкового отделения короткой перебежкой проскочили полсотни метров и залегли. Их ручной пулемет тут же занял удачную позицию, выбранную еще до рывка и его «оператор» изготовился к открытию огня. А остальные солдаты — настроились прикрывать и обеспечивать работу пулеметчика.

Вот, по отмашке командира взвода, короткой перебежкой проскочило второе отделение. И залегло. Со стороны противника это шевеление заметили. Прозвучало несколько выстрелов. В первую неделю войны немцы патронов не жалели, буквально взрываясь беспорядочной стрельбой. Сейчас — лишь обозначая ее. Все-таки дефицит боеприпасов сказывался. Тут же отработали пулеметы первого, третьего и четвертого отделений, ударив короткими очередями по замеченным стрелкам. Где-то за спиной застучал станковый пулемет, дав пару средних очередей на подавление. Тявкнул 37-мм гранатомет, отправив куда-то свою осколочную гранату.

Тем временем второе отделение изготовилось к бою и короткой перебежкой продвинулось вперед третье. Четвертое же держалось в тылу, рядом со средствами усиления взвода.

Так и продвигались.

Сотня метров. Другая. Третья.

Откуда-то из-за первой линии германских позиций ударили пушки. Явно пушки. 7,7-см не иначе [29] Имеются в виду 7,7-см полевые пушки FK 96 или их аналоги. . Очень похожие по звуку выстрела и размеру облачка шрапнельного разрыва.

Все бойцы Лейб-гвардии носили легкие противоосколочные жилеты и стальные шлемы. Так что действенность шрапнели против них была слабой. Тем более обычной — с круглыми пулями. Бах. И узкий, глубокий пучок шрапнели полетел вдоль земли с неспешным снижением. Бойцы, лежавшие на пузе, просто прижались к грунту посильнее и опустили лицо, из-за чего их стальной шлем «уставился» в сторону противника. Что снижало и без того слабую действенность такой шрапнели.

Русские артиллеристы не зевали.

На вооружение Лейб-Гвардии Гусарского полка, как и любого иного полка Имперской гвардии имелось по батарее 87-мм легких полевых гаубиц. Считай полковых орудий. Дальности их огня явно не хватало для контрбатарейной борьбы с ординарной полевой артиллерией противника считай дивизионного уровня. Поэтому с командного пункта связались с железнодорожным дивизионом, передав запросив поддержку. И уже оттуда по квадрату отработали шрапнелью 5-дюймовые орудия.

Не по конкретным целям. Нет. Просто по квадрату. На подавление. Буквально усеяв его маленькими стрелками «русской шрапнели». Эти стрелки обладали малой энергией и, как правило, не убивали. Но их задача и не заключалась в обязательной летальности всех и вся. Нет. Они должны были выводить из строя. Ибо каждый раненый бил по боеспособности противника сильнее, чем каждый убитый. Вот так вот — быстрым налетом обработали площадь, разогнав артиллеристов по щелям и укрытиям. А пехота тем временем продвигалась дальше.

Первое стрелковое отделение, второе, третье… первое, второе, третье. И, наконец, как бойцы продвинулись слишком далеко, подтягивалось четвертое отделение и средства усиления взвода. А потом, когда оба наступающих пехотных взвода достигли достаточной глубины продвижения, подтягивались ротные средства усиления и резервный, третий взвод. Рядом же по фронту наступления также поступали соседние роты… и соседние батальоны.

Никаких захлебывающихся пулеметов, выпускающих ленту за лентой. Никакой канонады навзрыд.

Все осторожно. Аккуратно. Не подставляясь лишний раз.